[опубликовано 27 Июня 2009]

Мусаев Махач

Век XIX-ый в истории народов Дагестана можно считать золотым. Героическая борьба горцев за независимость, возникновение мюридизма как идеологической основы сопротивления, стремительные политические изменения, выдвижение замечательных лидеров, создание великолепных памятников литературы и письменной культуры, приобщение региона к передовой европейской цивилизации дают на то основания.

Наиболее примечательным историческим событием, конечно же, являлась Кавказская война, завершившаяся для колониальных войн наиболее мирным способом – договором. Но 25 августа 1859 года нельзя считать датой окончания освободительной войны на Северо-Восточном Кавказе. Начался новый этап, формы, методы, и идеология которого были обусловлены новой политической ситуацией в регионе, следствием чего стали восемнадцать восстаний и выступлений (с 1859 до 1877 года), вошедших в историю, как примеры мужества и героизма.
Распространение восстания на обширную территорию и участие в нем всех социальных слоев населения сделали восстание 1877 г. в Дагестане и Чечне наиболее масштабным событием второй половины XIX в. в истории этих народов.

Восстание 1877 года и установление имамата были обусловлены комплексом причин 1 , одним из которых являлось внешнеполитическое влияние политического и идеологического союзника дагестанцев – Османской империи, которая проводила активную работу на Северном Кавказе. В преддверии назревавшей Русско-турецкой войны Порта могла рассчитывать на создание в тылу войск, воюющих в Закавказье, очага напряженности, способного стянуть в этом направлении силы противника. С этой целью проводилась агитационная работа среди мусульманского населения, которое Стамбул склонял на свою сторону обещаниями материальной и военной помощи, призывами к исламской солидарности, борьбе за свободу, борьбе с иноверцами. Пропагандистская деятельность проводилась не только в традиционных центрах сопротивления России – в Дагестане и Чечне, в Абхазии и среди черкесов, находившихся под сильным влиянием Порты, но и в других районах. В частности, в караногайских степях, где муллы, агитаторы и сборщики денег для борьбы с христианами находили поддержку и скрывались местным населением от властей 2 . Наиболее активную работу османская агентура проводила в Абхазии, с которой сохранялась торговая и политическая связь. Турецкие эмиссары часто появлялись в Сухуми, собирали сводки политического характера, распространяли прокламации от имени султана и влияли разными способами на местное население, призывали содействовать Порте в случае войны 3 .

Через Абхазию осуществлялась связь турок с черкесами. В горах действовали агенты Хаджи Хусейн, Бандикам Бекат, Мелекин Хаджи-Али, Мамед-бей и др 4 .
Такая же пропагандистская работа проводилась и в Чечне. За несколько месяцев до начала Русско-турецкой войны (1877-78гг.) там появились горцы – мухаджиры (переселенцы с Кавказа) из Турции. «Среди них особенной популярностью пользовались чеченцы Алибек-Хаджи (Алданов. – М.М.) и Усман-Хаджиев (из Мекджали. – М.М.)» 5 .

Летом 1877 г. в с. Согратль прибыли четыре султанских эмиссара – мухаджира Аббас-паша (выходец из с. Ансалта), Гитинавас-Кади (из с. Гоцатль) 6 , Хаджияв сын Давуда и Мину-Али, вероятно закатальцы 7 . Они предъявили письмо от Гази-Мухаммада, сына Имама Шамиля, генерала турецкой армии, в котором сообщалось о неизбежной победе Порты, о скором прибытии османских войск «с деньгами и оружием» и говорилось о том, что дагестанцы должны немедленно восстать 8 . Ученый Мухаммад (Магома) открыто зачитал письмо Газимухаммада, сына Шамиля с призывом к восстанию на базарной площади Кумуха 9 .

Попытки поднять горцев на восстание предпринимались и ранее. Так, двоюродный брат Кебед-Мухаммада (Кибит-Магомы) Кади-Мухаммад (Кази-Магома), «возвратившись из Мекки, стал делать жителям тайные внушения, подстрекал их к восстанию, и вошел в сношения с некоторыми значительными людьми» 10 .
Яхья-Хаджи сын Махмуда, житель с. Магарамкент Кюринского ханства «стал, открыто распространять… воззвание, которое разносилось из деревни в деревню под видом завещания пророка, будто бы оставленное им одному из хаджиев, бывших на могиле его. Наряду с перечислением грехов, в которые впали мусульмане, оно заключает в себе угрозу гнева божьего за приверженность к адатам и забвение шариата, за признание над собой власти «гяуров» (неверных) и ведение с ними разных сделок, вместо ведения войны». По собранным сведениям, воззвание это обошло большинство селений Дагестана 11.

Контакты с Портой не были единичны. «Горцы, ездившие на богомолье в Аравию, участвовали там в собраниях мусульман в городах Мекке, Медине, Константинополе (Стамбуле. – М.М.) – и, по возвращении на Родину, они созывали негласные совещания, куда приглашались верные друзья и рассказывали о положении Турции и о необходимости освободиться от власти России» 12 . «Особенно усердно возбуждали народ хаджии, возвратившиеся из Турции осенью 1876 года и весной 1877, снабженные внушениями турецких властей, а также духовные лица, слывшие учеными» 13 .

Узнав, что богомольцы, возвратившись из Мекки, занимаются антирусской пропагандой, распространяют прокламации султана, «которые они провозят преимущественно между двойным дном священных своих кувшинов» 14 , Н.З.Чавчавадзе дал приказ не отпускать никого в Мекку будто боясь заражения холерой, однако, получив от народа много жалоб, все же разрешил отпускать к святым местам лиц старше 50-ти лет 15 . С 1863 г. по 1 октября 1869 г. в Мекку на богомолье из Дагестанской области было уволено 1603 человека 16 . Торговцы, также вернувшиеся из пределов Османской империи, вероятно, служили ценным источником сведений для заговорщиков, передавая неофициальную информацию. Сообщается, что заговорщики «имели беседы с торговцами» 17 .

Неизвестный христианин «секретно» доносил в Петербург, что «в марте приехал в Константинополь (Стамбул. – М.М.) один лезгинский владелец, который …от султана был принят с великими почестями, поскольку обещал всех лезгинцев вооружить». И действительно, 27 мая (14 джумада ал-уля 1297 г.) 1877 г. последовал фирман (указ) Султана: «Для оказания военной помощи кавказским жителям …закуплено 13300 револьверов и гранаты, за что из султанской казны уплачено 186 200 франков» 18 . (Впрочем, к данному сообщению следует относиться критически. – М.М.).

Готовясь к войне на Кавказе, Турция проводила подготовительные мероприятия, как военного, так и идеологического порядка, сильно беспокоившие русское правительство. Подобные действия, т.е. распространение прокламаций, направление эмиссаров, осуществлялись Портой регулярно и имели место еще в конце XVIII в. 19 . Такое сотрудничество было выгодным для горцев Кавказа, т.к., имея общего с Османской империей врага - могущественную Российскую империю, совместное выступление, хоть и на разных фронтах, играло на руку горцам, боровшимся за свою независимость.

Когда Алибека-Хаджи, поднявшего восстание 1877 года в Чечне спросили, почему он это сделал, он ответил чеченской притчей, что когда два бугая бодаются, побеждает бычок, поддевающий в бок 20 .
Князь Л.И. Меликов - командующий войсками Дагестанской области еще в 1871 г., сказал, что при столкновениях с Турцией «у всего суннитского населения Кавказа, в особенности же у жителей Дагестана, всегда обнаруживалось сильное сочувственное брожение умов, которое и без помощи какого-либо фанатического возбуждения, легко могло перейти в обширный заговор, а затем и в восстание при первом же значительном успехе турецких войск в наших пределах» 21 . П.Услар видел причину этого в «легковерности и невежестве» горцев, готовых «верить великим чудесам и откровениям свыше; готовы верить и тому, что на днях появится хункар (турецкий султан. – М.М.) с несметным ополчением и прогонит гауров - русских с Кавказа» (декабрь 1869 г.- М.М.) 22 .

В 1872 г. при составлении планов на случай войны с Турцией главным аргументом для недопущения восстания в пределах Кавказа были успешные действия против османов на кавказско-малоазиатском фронте, т.к. предполагалось, что неудачи турок остановят заговорщиков и покажут бессмысленность восстания 23 . В этом свете дополнительное значение приобретают июньские поражения русских и удачи Мухтар-паши у Карса.
Кази-Ахмед (Самурский округ. – М.М.), узнав, что турки захватили Карс, «уединился и скоро исчез, как выяснилось, он ночью скакал в Согратль, приехав, энергично начал агитацию, объявил себя ханом» 24 .
Стоить отметить, что мнение русских стратегов о том, что военные поражения турок деморализуют горцев оказались верными. После получения печальной новости о взятии русскими Карса «душевный настрой людей приобрел тут какую–то рыхлость, шеи главарей (горцев. – М.М.) потеряли свою прежнюю твердость, а высокие намерения, существовавшие в среде народа, осели. Самообладание ослабло, цвет лиц изменился, народная сила, проистекавшая из единства, как бы сломалась». Повстанцы «не находили для себя аргументов в пользу мысли о необходимости защищаться от них (царских войск. - М.М.)» - писалось современниками событий 25 .
Россия, проводя подготовительную работу к войне Портой, предприняла ряд действий, направленных на предупреждение восстания. Во-первых, были предприняты меры к надзору за влиятельными духовными лицами и к недопущению эмиссаров и мухаджиров в Дагестан.

Генерал-адъютант Л.Меликов в письме начальнику штаба Кавказской армии 24-го мая 1877 года писал, что «еще в июне прошлого года… мною было предписано… строго следить, как за настроением умов в населении, так и за личностями, посредством которых здешние горцы имеют сношения с турками, т.е. за хаджиями и возвращающимися в Дагестан переселенцами из Турции… все письма, получаемые жителями через окружные управления, наибов и сельских старшин, передавать по адресу не иначе, как по удостоверении не заключают ли они в себе каких либо недозволенных приглашений или сообщений». Также, князь Л.Меликов доносил, что предписал военным начальникам Южного, Западного и Среднего отделов Дагестанской области учредить постоянные караулы на горных тропах и проходах, обыскивать даже пастухов, а наибам и старшинам следить, чтобы в народе не было распространено каких-либо прокламаций и воззваний 26 .

Начальники губерний и областей Кавказского и Закавказского края 31.10 - 4.1.1876 г. также получили секретное распоряжение от главного управления Наместника Кавказского «об учреждении строгого надзора за поведением турок, прибывающих в пределы края», так как «турецкие подданные пропускаются на Кавказ без всяких затруднений и поэтому в числе лиц, туда прибывающих, могут вкрадываться и турецкие агенты, которые старательно скрываются магометанским населением» 27 . Примерно через полгода канцелярия начальника Дагестанской области уведомила, что в пределах Дагестанской области находится 43 турецкоподданных и «поведения они хорошего» 28 .

Параллельно предпринимались меры военного характера; подготовка опорных пунктов; приведение в оборонительное положение укреплений (в Гунибе, Хунзахе, Ахты, Ботлихе, Хаджал-Махи); подготовка переправ и мостов; увеличение боекомплекта и т.д., на что было ассигновано 100 тыс. рублей 29 .
Тот же Л.И. Меликов - командующий войсками Дагестанской области, в письме начальнику штаба Кавказской армии 29 апреля 1877 года просит сверхкомплектные 300 человек каждого полка 21-й пехотной дивизии, отправляющейся в действующий корпус, оставить в его распоряжении 30 , что естественно было связано с угрозой восстания.

Кроме того, предполагалось сформировать как можно больше милицейских полков из горцев, включив в них «наиболее беспокойные элементы и на своих конях со своим оружием вывести их все равно куда, лишь бы подальше за пределы края» 31 . Так были выведены 1-й Дагестанский конно-иррегулярный полк, и сформированные в январе и феврале 1877 2-й и 3-й конно-иррегулярные полки, отправленные в действующий корпус на турецкой границе 32 . На военную службу было привлечено 10576 человек из Дагестанской области и 6731 из Терской 33. Главной целью этой операции было удаление беспокойных лиц за пределы Дагестана. Но эти действия стратегов оказались ошибочны, т.к. в состав этих полков вошли лица в основном обеспеченные, способные иметь хорошее вооружение и коня и лояльные к новой власти. Люди беспокойные, бедные остались в крае. Таким образом, был ослаблен социальный слой, лиц готовых поддержать царскую власть 34. В свете мнения видного теоретика Р.А.Фадеева вырисовывается и иная модель: использование горских полков в качестве фактических заложников. «Сослужение под знаменем скрепляет связь покоренного народа с владычествующим прочнее всяких политических и иных мер; дружины туземцев выведенные из своего края, доставляют между тем надежнейших заложников» 35 .

Многие дагестанцы были недовольны отправкой на турецкий фронт горцев, что противоречило шариату 36. И открыто выражали свои негативные чувства в отношении соплеменников, записавшихся в конно-иррегулярные полки, за что ссылались царской администрацией 37 . Относительная стабильность в Дагестане обеспечивалась оснащенной современным оружием группировкой к в количестве 15159 штыков и сабель при 52 орудиях в 1877 году 38 . Но сюда следует также присовокупить пехотную дивизию, дислоцировавшуюся в слободе Хасавюрт (2 тыс. человек по штату в мирное временя), и линейный батальон в с. Буртунай (500 чел. в мирное время) 39 . Таким образом, общая численность войск достигала 18 тыс. бойцов пехоты, кавалерии и артиллерии. Для сравнения: в 1871 г. в Дагестанской области насчитывалось 20575 солдат 40.

«В 1874 году царским правительством в Стамбул был послан генерал Р.А. Фадеев, который… встретился с бывшим генералом царской армии Мусой Кундуховым и сыном Шамиля – Гази Мухаммадом. В ходе встречи… Фадеев представил им следующий проект: создание на границе с Афганистаном государства, в которое переехали бы все горцы, находившиеся в Османской империи, и пожелавшие выехать с Северного Кавказа; Россия берет на себя все расходы при условии, если это государство кавказцев на границе с Афганистаном признает протекторат России в качестве автономного государства, и будет подчинено царю. Этот проект преследовал цель… не допустить, использования горцев-эмигрантов в интересах Турции в ходе войны, к которой царизм заканчивал готовиться». Это предложение было отвергнуто, т.к. кроме всего прочего это «противоречило политике турецкого правительства, направленной на использование нашедших у Турции пристанище и переполненных… ненавистью и местью по отношению к царизму… кавказцев» 41.

Из вышеуказанного следует, что деятельность царской администрации по недопущению восстания сводилась к целому комплексу мер, которые заключались в наблюдении за «настроением умов», подготовке боевых средств, увеличении численности войск, приведении в оборонительное положение укреплений, увеличении боекомплекта, удалении беспокойных лиц за пределы края и др.

Также вероятно, что царские власти прибегали к увещеванию. Так, начальник Дагестанской области в своем отчете за 1860 – 1869 гг. пишет, что в связи с преувеличенными слухами о волнениях в Терской области, и учитывая значение Дагестана в регионе, были приняты меры в частности: «я и подчиненные мне местные начальники провели лето 1860 г. в разъездах по краю и лично объяснили посещаемым обществам необоснованность ходивших в народе толков, и выгоды, которые они могут ожидать от спокойного состояния их страны» 42. Сохранилось послание жителей «Дербента и девяти округов» по случаю грозящей войны с Турцией, адресованное самодержцу с изъявлением готовности служить царю и быть на стороне России 43. Письмо, естественно, было инициировано областными властями и служило звеном в цепи мер, направленных на недопущение волнений.

Таким образом, применялись и превентивные меры психологического и экономического характера. Порта понимала, что без решительных наступательных, имеющих положительный результат действий, будет затруднительным возбуждение восстания на Кавказе. 29 апреля 1877 года 6 турецких броненосцев, после сильной артиллерийской подготовки, высадили десант около Гудауты численностью 1500 чел. под командованием абхазского мухаджира Махмеда Маргания. По мнению немецкого историка В. Руштофа действия турецких войск не были оправданы в стратегическом смысле, т.к. отсюда они не угрожали главным силам русских войск, действующим в Малой Азии. В.Руштоф считает, что продвижение турецких войск в Абхазии даже и тогда не было бы опасным, если бы турки смогли занять Рионскую и Ингурскую равнины. Англичане также не придавали серьезного значения высадке десанта в Сухуми и восстанию в Абхазии, т.к. эти события не могли оказать серьезного влияния на ход войны 44.

Высадка десанта в столь краткие сроки (29 апреля, в то время как русско-турецкая война началась 12 - го) свидетельствует о том, что эта акция была подготовлена еще задолго до начала войны. В пользу этого говорит и тот факт, что десант состоял в основном из мухаджиров. Здесь скорее всего мы имеем дело с серьезным просчетом турок, которые проведя агитационную работу на Кавказе были убеждены, что высадка малочисленного десанта на Кавказском берегу приведет к всеобщему восстанию, в частности в Абхазии и Черкесcии, и спровоцирует на те же действия другие народы Кавказа. Малочисленность населения Абхазии, удаленность ее от театра военных действий не допускает версии о том, что конечной целью десанта была именно Абхазия.

Фазли-паша, командующий десантом, прибыл в Сухуми определенно с религиозным воззванием к своим мусульманским «братьям» - сопротивляться врагам «московитам», которые желают «стереть ислам с лица земли» 45 .
Военный историк Н.И.Беляев также отмечает, что турецкое правительство рассчитывало «поднять и поддержать восстание мусульманского населения». Однако отсутствие необходимых сил вынудило турок отказаться от наступательных действий на суше. «Мысль о возбуждении восстания среди кавказских мусульман не была оставлена, но осуществить ее думали уже не путем вторжения на Кавказ через сухопутную границу с Россией, а в результате высадки десантов на русском Черноморском побережье» 46. Таким образом, высадка десанта была заранее подготовленной и спланированной акцией Порты и конечной целью имела возбуждение восстания на Северном Кавказе.

Надежда турок на помощь горцев Кавказа находит подтверждение и в турецкой историографии 47. Характерным является высказывание Мухтара – паши, что горцы Кавказа «за исключением грузин не любят русских и терпят их владычество против воли» 48.

Между тем, совокупность социальных, экономических, внутри – и внешнеполитических, персональных (личностных), ментальных, религиозных причин делали восстание в Дагестане неотвратимым. Первого рамадана 1294 г.х. (9 сентября 1877 г. по новому стилю) было провозглашено об образовании независимого государства Имамат. Не все были согласны с этим решением. По поводу целесообразности начала восстания и объявления независимости «создалось два течения: одна часть населения настаивала на необходимости помощи Турции путем восстания против русских и при помощи турецкого государства, способного воевать с Россией, освободиться от ига последней, а другая, более неуверенная часть считала малонадежной победу турок над русскими и не решалась идти на восстание, боясь, что на случай победы русских положение населения ухудшится, и усилятся насилия русских начальников и наибов. Для обсуждения этих вопросов проводились подпольные собрания, и, наконец, вопрос был разрешен в пользу первой мысли» 49.

Идеологическое же знамя восстания и отец главы Имамата Абдурахман- хаджи ас-Сугури «был против и призывал соблюдать спокойствие и не предпринимать разорительных для себя шагов. Из-за этого к нему стали относиться с недоверием…Абдурахман – хаджи вызвал к себе для совета Хаджи-Муса хаджия из Кукни и мысль его оказалась солидарной с [мнением] Абдурахмана – хаджи, т. к. он не был уверен в победе турок и поэтому считал восстание бесполезным» 50. Дагестанцы, конечно же, осознавали, что поражение выступления повлечет за собой жестокую кару со стороны царских властей, примеры чему были в истории края многочисленны. «Шайх не верил слухам, распространяемым турецкими лазутчиками, о том, что в помощь дагестанцам идут регулярные турецкие войска. Он прекрасно знал, что дагестанские народы до сих пор не видели от Турции ничего хорошего, что и на этот раз они не окажут никакой помощи. Но, «раз вы решили поднять восстание, то я не отделюсь от вас» – сказал Абдурахман-хаджи» 51.

Таким образом, мы можем говорить, что влияние Османской империи сыграло важную роль в цепи побудительных причин восстания и установления имамата 1877 года.

1.  Подробнее см.: Мусаев М.А. Мусульманское духовенство 60-70-х годов XIX века и Восстание 1877 года в Дагестане. Махачкала, 2005.
2. Указы правительствующего сената, циркуляры министерства внутренних дел // ГА РД. Ф. 126. Оп. 2. Д. 2. Л. 1.
3. Мегрелидзе Ш.В. Вопросы Закавказья в истории русско-турецкой войны 1877 – 1878 гг. Тбилиси, 1969. С. 9.
4. Там же. С. 6.
5. Магомедов Р.М. Восстание горцев Дагестана в 1877 году. Махачкала, 1940. С. 32 – 33.
6. Гузунов Г. Копии переводов книг Гасана Гузунова о восстании лакцев в 1877 году // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. 1. Оп. 1. Д. 176 (1307). Л. 93.
7. Воспоминания участников событий при восстании 1877 г. // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. 1. Оп. 1. Д. 179 (1310). Л. 8.
8. История народов Северного Кавказа (конец XVIII - 1917 г.). М., 1988. С. 289; Существует мнение, что писем от Газимухаммада не существовало и их наличие является плодом вымысла. По крайней мере, письма никем не были обнаружены.
9. Переводы анкет о феодально-клерикальном восстании 1877 г. в Дагестане // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф.1 Оп.1. Д.172 (1303). Л.2.
10. Краткий отчет начальника Дагестанской области с 1860 по 1-е ноября 1869 г. // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. 1. Оп. 1. Д. 150. Л. 7.
11. Там же. Л. 17.
12. Гузунов Г. Копии переводов книг Гасана Гузунова о восстании лакцев в 1877 году // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. 1. Оп. 1. Д. 176 (1307). Л. 3.
13. Материалы для описания Русско-турецкой войны 1877 – 1878 гг. на Кавказско-малоазиатском театре / Сост. В. Томкеев. Тифлис,1910. Т. VI. Ч. II. С.38
14. А.С. Очерк восстания горцев Терской области в 1877 году. СПб., 1896. С. 27.
15. Краткий отчет начальника Дагестанской области с 1860 по 1-е ноября 1869 г. // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. 1. Оп. 1. Д.150. Л. 1–2.
16. Отчеты о состоянии Дагестанской области за 1864-65 гг. // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. 1. Оп. 1. Д. 154 (1284). Л. 17.
17. Переводы анкет о феодально-клерикальном восстании 1877 г. в Дагестане // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф.1 Оп.1. Д.172 (1303). Л. 2.
18. Абдулгамидов Н.А. Восстание в Южном Дагестане в 1877 году. М., 2001. С. 24.
19. Смирнов Н. Шейх Мансур и его турецкие вдохновители // Вопросы истории. М., 1950. № 10. С. 20.
20. Мальсагова Т.Т. Восстание в Чечне в 1877 году. Грозный, 1968. С. 29.
21. Материалы для описания русско-турецкой войны ... Указ. соч. Т.VI. Ч.2. С. 15.
22. П.У. О распространении грамотности между горцами // ССКГ. Тифлис, 1870. Вып. III. Гл. IV. Ч. 1. С.6
23. Материалы для описания русско-турецкой войны... Указ. соч. Т.VI. Ч.2. С. 27.
24. Абдулгамидов Н.А. Указ. соч.. С. 17.
25. Исхак Урминский, Али Салтинский. История шариатского восстания в Чечне и Дагестане, и Имамата 1877 года // Айтберов Т.М., Дадаев Ю.У., Омаров Х.А. Восстания дагестанцев и чеченцев в послешамилевскую эпоху и Имамат 1877 года. Махачкала, 2001.С. 103-104,120.
26. Там же. С. 6 – 8.
27. Циркуляр…об утверждении надзора за турецкоподданными. Рапорты начальников…со списками турецкоподданных, проживающих в Дагестанской области. 1876-1877 гг. // ГА РД. Ф. 126. Оп. 2. Д. 23. Л. 1.
28. Там же. Л. 6 – 7, 9 – 10, 15 – 16.
29. См.: Материалы для описания… Указ соч. Т. VI. Ч. II. С. 16; Магомедов Р.М. Указ. соч. С. 31.
30. Материалы для описания… Указ соч. Т. VI. Ч. II. С. 5.
31. А.С. Указ. соч. С. 25.
32. См. Материалы для описания… Указ соч.Т. VI. Ч. II. С. 17.
33. Акиев Х.А. Народы Северного Кавказа в русско – турецкой войне 1877 – 1878 гг.: Автореф. дис. … канд. ист. наук. Л.1980. С.5.
34. А.С. Указ. соч. С. 26.
35. Фадеев Р.А. Письма с Кавказа // Собр. соч. Т.I. Ч.1.С.205.
36. Мухаммад Абдулла ал-Алкадари. Воспоминания о восстании 1877 г. // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. 1. Оп. 1. Д.179 (1310).. Л. 4.
37. Переписка о ссылке жителя с. Чукна Казикумухского округа Абдула Салама Ума-оглы и жителя с. Куппа за осуждение, записавшихся в конно-иррегулярный полк // ЦГИА РГ. Ф. 545. ОП.1. Д.1482. Л. 1-8.
38. Материалы для описания... Указ. соч. Т.VI. Ч.2. Приложение 2.
39. А.С. Указ. Соч. С.32.
40. Статистические сведения для составления отчетов о состоянии Дагестанской области (1871 г.) // ГА РД Ф.126. Оп.2. Д.79. Л.37.
41. Магомеддадаев А.М. Эмиграция дагестанцев в Османскую империю. Махачкала, 2001. Книга II. С. 81 – 82.
42. Краткий отчет о состоянии Дагестанской области … по 1-е ноября 1869 г. // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. 1. Оп. 1. Д. 150. Л. 2.
43. Прошение горцев на царское имя // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. 1. Оп. 1. Д. 223. Л. 2.
44. Мегрелидзе Ш.В. Указ. соч. С. 5, 18 – 19.
45. Austin Lee Jersild. Who was Imam Shamil?: Russion Colonial Rule and Sufi Islam in the North Caucasus // Central Asian Survey. 1995. Vol. 14. № 2. P. 213.
46. Беляев Н.И. Русско – турецкая война 1877 –1878 гг. М.,1956. С.80 – 81.
47. Санакаев М.П. Кавказ в русско – турецкой войне (1877 – 1878 гг.).: Автореф. дис. … док. ист. наук. М.,1982. С.22 – 23.
48. Там же. С. 22.
49. Гузунов Г. Переводы книги Гасана Гузунова о реакционно-националистическом движении горцев, возглавляемом Шамилем, и феодально-клерикальном восстании 1877 г. в Дагестане // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. 1. Оп. 1. Д. 175 (1306). Л. 29.
50. Воспоминания о панисламистском восстании 1877 г. и завоеваниях Шамиля в Лакском районе // ГА РД. Ф. П – 8.Оп. 1.Д.21 б. Л.20.
51. Каяев А. Указ. соч. Указ. жур. С. 91