[опубликовано 30 Июня 2010]

Дудуев Абдулла

Международная организация «Репортеры без границ» присудила Премию за защиту прав человека в категории «СМИ 2009 года» чеченскому журналу «Дош» («Слово»). Это издание освещает события и ситуацию с правами человека в Чечне и на Северном Кавказе. Как подчеркивается в пресс-релизе, распространенном в Париже, этот журнал относится к немногим независимым СМИ, которые освещают актуальные события в Чечне и на Северном Кавказе в целом. Одна из главных тем журналистов издания – положение с правами человека на Северном Кавказе. Редакция основанного в 2003 г. журнала «Дош» вынуждена была переехать из Грозного в Москву из-за постоянных преследований. Однако благодаря разветвленной корреспондентской сети издание сумело продолжить освещение событий на Северном Кавказе.
Редколлегия журнала «Ахульго поздравляет работников «Доша» с премией, желает им продолжать идти только вперед, неся на своих страницах слово правды, и предлагает нашим читателям материал из этого журнала. Тем более, что недавно с героем ниже представляемой публикации Майрбеком Вачагаевым мы встречались недавно в Париже, где воочию убедились в существовании проблем, касающихся захоронений наших соотечественников на французской земле. 
                                                                                                   Хаджи Мурад Доного,  редактор журнала "Ахульго" 



Майрбек Вачагаев - кандидат исторических наук, аналитик «The Jamestown Foundation» (Washington), автор книг: Чечня в Кавказской войне XIX ст.: события и судьбы. Киев, 2003 г., «L Aigle et loup». Paris, 2008, «Шейхи и зияраты Чечни». Москва, 2009 г., специализируется по теме ислам и политика на Северном Кавказе.
В пору президентства Аслана Масхадова был сначала его пресс-секретарем, затем генеральным представителем ЧРИ в РФ. В начале второй войны был арестован в Москве по ложному обвинению и, начиная с октября 1999 г., провел восемь месяцев в заключении. После освобождения уехал из России. Имеет большую дружную семью, работает, занимается общественной и научной деятельностью, активный участник многочисленных научных семинаров в Париже, Лондоне, Праге и др.

С некоторых пор в чеченском обществе идут горячие споры об эмиграции в Европу в результате двух войн, о ее положительных и негативных сторонах. Одни говорят, что чеченцы на чужбине утрачивают вековые традиции, забывают обычаи предков, их ментальностъ меняется, европеизируется, и видят в этом исключительно ущерб. Другие возражают, что именно пребывание вдалеке от исторической родины, обостренное чувство тоски по ней побуждают их лучше сохранять родную культуру, язык. В подтверждение приводят в пример национальные культурные центры, языковые школы, открытые для детей эмигрантов в разных европейских странах. Ссылаются и на то, что множество молодых чеченцев, обучающихся в ведущих вузах Запада, в скором времени смогут послужить своей родине, а это сулит хорошие перспективы развития общества. По большей части такие споры носят бытовой характер, но подчас имеют и политический подтекст.

Не стремясь принять со всей категоричностью ту или иную сторону в столь сложном вопросе, «Дош» намерен рассказать о планах и проблемах одного нашего земляка, ныне эмигранта, чья деятельность может рассматриваться как своего рода аргумент в этой затянувшейся дискуссии. Прежде - небольшое пояснение.
Самым болезненным вопросом для чеченских эмигрантов в начале текущего десятилетия была невозможность хоронить своих умерших родных в Чечне, на территории которой в то время шли активные боевые действия. Ведь практически каждый чеченец считает, что, где бы ни жил, после смерти он должен упокоиться на земле предков. Сейчас эта проблема снята: поскольку жизнь и смерть всегда ходят рядом, в странах, где есть чеченская диаспора, созданы фонды, куда соотечественники перечисляют взносы, так копятся средства, на которые прах соотечественников, закончивших свою жизнь в эмиграции, перевозят домой для погребения.

Но тысячи представителей первой и второй чеченской эмиграции, а также все те кавказцы, что эмигрировали еще в XVIII-XIX вв. в страны Ближнего Востока, Турции и Европы, были лишены такой возможности. Они нашли свое последнее пристанище там. Сведения о местах захоронения многих выдающихся деятелей первой и второй волны кавказской эмиграции утрачены. Тем более неожиданный было появившееся несколько месяцев назад в сети Интернет объявление о сборе средств на восстановление и реставрацию могил кавказских эмигрантов той поры. Оказалось, что эту заботу всерьез взял на себя Майрбек Вачагаев.

- Почему и когда у тебя появилась идея привести в порядок могилы наших соотечественников?

- Я начал интересоваться памятниками и могила ми в 1997 г., когда принялся писать книгу о шейхах и зияратах в Чечне. Не для того, чтобы создавать культ могил или тех, кто покоится в них. Нет, безусловно, я смотрю на них как на частицу нашей истории. Каждая могила - это книга, переходя от одной к другой, вникая в их историю, ты как бы читаешь, воспроизводишь события того или иного периода. Перед тобой встают герои или антигерои тех времен, ты получаешь возможность прикоснуться к прошлому.

Поэтому неудивительно, что, приехав в 2001 г. в Париж на постоянное место жительства, я первым делом начал искать могилы наших земляков. Здесь, вдали от родины, как земляки воспринимаются не только чеченцы и ингуши, но все северокавказцы: дагестанцы, кабардинцы, осетины, балкарцы, черкесы, карачаевцы, адыги. Именно на чужбине в полной мере осознаешь, насколько мы едины: это общность и культуры и судьбы.
Я искал эмигрантов первой волны, покинувших Кавказ после Октябрьской революции. Шаг за шагом я прослеживал путь тех, кто, будучи здесь, в Париже (Мюнхене, Берлине, Варшаве, Праге), оставались самыми преданными патриотами, посвятили жизнь своему Кавказу.

Первым потомком эмигрантов той волны, с кем мне посчастливилось встретиться и подружиться, был Тимур Баммат, сын премьер-министра Горской Республики Гайдара (Хайдара) Баммата. Через него я вышел на других, которые понемногу стали приоткрывать мне свои семейные истории, о которых молчали на протяжении 80 лет. Трагические истории людей, которые жили и умирали с мыслями о родине. Никто из них от нее не отрекся.
Первые могилы я обнаружил на всемирно известном кладбище Пер-Лашез в Париже, где, как считалось, похоронен Тапа Чермоев. Это оказалось ошибкой: на самом деле здесь покоится семья его старшего брата Абдул-Муслима Чермоева. Далее уже в Бобиньи, в пригороде Парижа, удалось обнаружить и могилу Тапы Чермоева. Забытую всеми - на ней трудно было прочитать даже фамилию, хотя не счесть ищущих с ним родства, претендующих на его предполагаемое наследство. Кстати, чтобы раз и навсегда покончить со спорами о том, к какому тейпу он принадлежал, приведу слова, вписанные им собственноручно в свой служебный офицерский листок: «Я из славного рода Белгто».

Итак, просьба не спорить с самим Чермоевым. Ему лучше было известно, какого он тейпа. Некоторых вводит в заблуждение его фамилия, вот и думают, будто он из тейпа Чермо, но это, как видим, не соответствует действительности. Рядом покоится его первая жена Хава-ханум (урожденная Ибрагимбекова).

- Сколько всего таких могил обнаружено, кому они принадлежат, как и когда оказались в Европе те, кто там похоронен?

- Неподалеку расположены могилы азербайджанских деятелей М. и Н. Ассадулаевых (отца и сына). Здесь же погребены А. и А-М. Бадуевы (сын и отец), С-Э. Тукаев (офицер французского легиона, именно он спасал чеченцев и ингушей в немецких концлагерях в 1944-45 годах, а у нас это опять-таки ошибочно приписывали Тапе Чермоеву, который умер в 1937 году), а также Мамед и Абу Чермоевы, двоюродные братья Тапы, в качестве представителей Северного Кавказа занимавшихся в Париже довольно активной общественной деятельностью. Чуть дальше от них могилы уже упоминавшегося Гайдара Баммата и его старшего сына Нажмуддина, известного во Франции мусульманского деятеля, философа, причем последний похоронен рядом с военными в знак особой признательности перед Францией. Здесь же удалось обнаружить и могилу Магомеда Джабагиева, брата Вассан-Гирея Джабагиева, который был членом ЦК Союза объединенных горцев Кавказа, а также могилу О.Алиева, по всей вероятности, сына генерала российской армии Эрисхана Алиева. Поблизости погребены и другие эмигранты из числа бывших деятелей Горской Республики: княгиня Д. Болотокова, М. Аджиева, Х. Ажежоков, Т. Шакмаув, С. Даунов, М. Дутцмиев, С. Элмузаев, Ф. Хавжогова.

Много нашлось кабардинских и черкесских могил, среди погребенных - Исмаил Шаков, один из организаторов первого съезда, и Э.Бекович-Черкасский, известный общественный деятель горской эмиграции, ученый, автор многочисленных статей о Северном Кавказе, публиковавшихся в зарубежных эмигрантских изданиях. Есть могилы осетин, к примеру, Х.Туганова, полковника российской армии, и дагестанцев, среди них Ахмед-Хан Аварский, представитель имама Гоцинского в Европе. В общей сложности после двух лет поисков удалось идентифицировать почти 70 могил. Дело в том, что фамилии, значащиеся в списках погребенных, порой не имеют никакого отношения к тем, кто здесь на самом деле похоронен, а буквы на могильных стелах зачастую стерлись от времени. Поэтому приходилось вникать во всё крайне скрупулезно, буквально шаг за шагом, продвигаясь к цели ощупью. А кладбище большое, здесь похоронено свыше 6 тысяч человек. Поэтому мои изыскания растянулись на несколько лет.

Все погребенные здесь - эмигранты первой волны, те, кто покинул страну после прихода к власти большевиков. Большинство людей, рожденных в семидесятых-восьмидесятых годах XIX столетия, естественно, скончались между тридцатыми и шестидесятыми годами века ХХ-го. По происхождению это были представители аристократии или интеллигенции, подчас из числа ведущих политиков своего времени.

- В каких еще городах Франции покоятся кавказцы, оказавшиеся тогда в эмиграции? Есть ли подобные могилы в других странах Европы?

- Если говорить о Франции, почти все кавказцы похоронены в Бобиньи, так как это мусульманское кладбище. Его история сама по себе очень интересна. Дело в том, что в знак благодарности погибшим и умирающим от полученных ран воинам-мусульманам французское правительство впервые в истории выделило отдельно взятое место для их вечного упокоения. Оно и сегодня является в своем роде единственным на всю страну, так как на остальных кладбищах мусульманам предоставлены только отдельные участки. А здесь, в Бобиньи, кладбище чисто мусульманское, при нем есть мечеть и имам, который должен был бы следить за состоянием могил, хотя на деле он, мягко говоря, далек от подобных забот.

Наши земляки покоятся по всей Европе, в частности, в Берлине и Варшаве, но особо следует упомянуть Мюнхенское кладбище, где похоронены, в частности, всемирно известный политолог Абдурахман Авторханов, И.Гелисханов, работавший на радио «Свобода», М.Абдулкадыров, комментатор той же радиостанции, Б.Байтуган, видный общественный и политический деятель, многие другие. В Варшаве среди прочих упокоился А.Цаликов, редактор журнала «Кавказский горец», писатель, журналист, ученый. Всех не перечислишь, а между тем многие из этих могил требуют срочной реставрации, ведь далеко не все умершие имеют здесь родственников. Могилы, за которыми давно никто не ухаживает, пришли в ужасное состояние. Если не приложить руку, такие могилы по местным законам просто сносят. Так случилось, к примеру, с могилой осетина Алихана Кантемира, одного из организаторов «Северо-Кавказского национального комитета». Известный деятель горской эмиграции, человек, спасший на своем веку не один десяток жизней, вытащивший из фашистских концлагерей множество узников, ушел, забытый всеми: «благодарные» потомки не сохранили даже могилу. Нет больше и могилы журналиста Эльбруса Хадарцева, главного редактора радио «Свобода». Список, к сожалению, можно было бы продолжить.

- Сколько могил удалось отреставрировать? С какими трудностями пришлось столкнуться в ходе организации и проведения этих работ? Кто, как и чем тебе помогал?

По правде сказать, пока мы восстановили только одну - могилу Тапы Чермоева. Чтобы установить памятную стелу, следовало собрать 1500 евро, в итоге удалось наскрести только 1100, из-за чего на стеле нет объяснения, кто такой Тапа Чермоев. Жаль, но пришлось ограничиться его именем, фамилией и датами рождения и смерти. В установке этой новой стелы мне помогли несколько человек, разбросанных по всему свету: братья Мамакаевы из Германии, Муслим из Голландии, Элиза М. из Канады, Киса из Тулузы, Муса Н. из Парижа, Кюри из Чечни, украинец Виталий Ш. из Кировограда, Лема У. из Лос-Анджелеса. Я обратился к ним посредством интернет-форума на сайтеchechen.org, где мы подробно обсуждали все нюансы, связанные с данным проектом. Только благодаря этим людям мне удалось установить памятник Абдул-Меджиду (Тапе) Чермоеву, видному общественно-политическому деятелю, замечательному сыну чеченского народа, хотя значение его личности не ограничивается пределами Чечни или Северного Кавказа.

Зато пока я бегал по инстанциям, добиваясь разрешения на установку стелы (чурта), что очень сложно в силу присущего Франции бюрократизма, мне удалось убедить ответственных за кладбище чиновников обозначить некоторые его участки как исторические. Теперь над ними больше не нависает хотя бы угроза уничтожения. Но в отношении других участков кладбища, где также есть могилы наших земляков, все остается по-прежнему: там неухоженная могила в любой момент может быть освобождена под новое захоронение. При этом останки перемещают в общую, так сказать, братскую могилу, сохраняя, разумеется, имя покойного.

Но все-таки это не по-нашему. Если бы нашлись силы подключить к этому кого-то еще, надо бы сохранить все могилы. Сам, без посторонней помощи, я не могу справиться с задачей такого масштаба. Но, главное, отныне в безопасности те три участка, которые сами работники администрации уже называют «аристократическими», поскольку здесь похоронены знатные представители Северного Кавказа, Азербайджана, Персии и Турции. К примеру, недалеко от Тапы покоится внук последнего турецкого султана, есть и ряд видных деятелей из стран Магриба. Но большинство могил принадлежит нашим с вами землякам, эмигрантам с Северного Кавказа.

- Насколько я понял, то, что уже сделано, ты считаешь только началом большой работы, необходимой для сохранения памяти о выдающихся кавказцах. Какие планы, что еще предстоит сделать?

- Сейчас надо срочно искать возможность восстановления могилы Э.Бековича-Черкасского. Там, где она находилась, уже давно нет ни самой могилы, ни стелы. Если не принять мер, на этом месте будет захоронен другой. В таком же состоянии и еще несколько могил. Но, главное, следует добиваться признания за теми, кто там покоится, статуса исторических персон, это спасет их могилы от уничтожения. В успехе не уверен, но в любом случае буду бороться за каждую могилу. А уж что получится, покажет время.
Я был бы признателен каждому, кто смог бы поделиться информацией (chechenheritage@gmail.com) об эмигрантах с Северного Кавказа, похороненных в Европе. Это упростило бы мою задачу.

P.S. Редакция журнала «Ахульго» рада будет получить пожелания и предложения от читателей, касающиеся сохранения захоронений северокавказцев на чужбине.

Журнал "Ахульго". 2010. № 11.  С. 2-6.