История

История  »   Горская республика  »   О ВЫБОРАХ В ГОСУДАРСТВЕННУЮ ДУМУ

О ВЫБОРАХ В ГОСУДАРСТВЕННУЮ ДУМУ

[опубликовано 5 Октября 2015]

Гайдар Баммат

 

Последний год полномочий Государственной Думы на исходе. Приближаются выборы в четвертую Государственную Думу, и нам теперь же следует подумать об исполнении нашего гражданского долга. Прежде всего, нужно помнить, что при всяких выборах неизбежно разгораются политические страсти, и возникает ожесточенная политическая борьба... И чем прочнее утверждается представительный строй, тем эта борьба становится обостреннее, делаются партии... В России это обстоятельство, быть может, не так резко бросается в глаза, т. к. весь парламентский строй Европы красноречиво свидетельствует, что сплошь и рядом предвыборная горячка доводит до такой степени деморализации и нервной взвинченности партий и отдельных лиц, что они не всегда умеют удержаться на честной и достойной позиции, чем очень часто обращают выборы в систему шантажа, подкупов и своекорыстной борьбы в личных интересах. Мы с полным основанием имеем право констатировать повышающийся интерес к выборам и у нас в Дагестане, где уже при выборах в третью Думу население проявило большую сознательность и активность, чем при выборах во вторую Думу. И не нужно быть пророком, чтобы предсказать, что приближающиеся выборы вызовут еще больший интерес и пройдут гораздо оживленнее, чем предшествовавшие. И, конечно, это вполне естественно, так как у людей, все-таки уже есть известный политический опыт, и значение народного представительства понимается не таким ограниченным кругом лиц, проникая в более широкие слои. Можно надеяться, что и горные округа, проявлявшие до сих пор полную пассивность, примут теперь участие в выборах и, конечно, в таком случае их голоса сыграют важную роль.

 

Вот именно при таких условиях, когда выборы обещают быть особенно оживленными, больше, чем когда-либо следует позаботиться о том, чтобы к этому важнейшему делу мы отнеслись любовно и серьезно... Долг чести, долг совести требуют от нас, чтобы мы, оставаясь холодными к узким партийным раздорам, личным препирательствам, сохранили полную независимость, но и без преступной индифферентности сумели утвердить принцип разумной терпимости и справедливости. Нужно знать, что мы честно выполним наши гражданские обязанности, и наша совесть перед родиной будет чиста лишь в том случае, если и во время выборной агитации, и во время самих выборов нами будет руководить не политическая ненависть, не партийные симпатии и антипатии, не личные привязанности, а трезвая политическая мудрость, горячая любовь к родному краю и преданность интересам большинства... Стараясь теоретически представить себе тип депутата, который был бы желанным от Дагестана, необходимо сталкиваться с вопросами о том, каковы должны быть, во-первых, его политические воззрения и, во-вторых, каков должен быть его интеллектуально-моральный облик вообще.

 

На первый вопрос, на вопрос о политическом кредо кандидата, дает легкую возможность отметить тот несомненный кризис партийной мысли, при котором мы сейчас присутствуем. Известно, что до 1905 года русская жизнь совершенно не знала резкой партийной группировки, которую явили последующие годы. Были, конечно, и тогда немногочисленные группы, уже осознавшие свое политическое единство и стремившиеся к единому сближению. Это касается в особенности крайних партий, таившихся в подполье: но громадное большинство русского общества никакой партийности не знало, и было объединено одним, быть может, несколько смутным исканием единой социальной и политической истины, и эти искания, безусловно, господствовали над всеми классовыми интересами и групповыми стремлениями. Но настал 1905 год, и русское общество явило самую пеструю амальгаму больших и малых партий... Программы и программки росли не по дням, а по часам, и нельзя было не удивляться этому невероятному обилию политических группировок, так резко отграниченных друг от друга не только политически и этически, но и всем восприятием мира…

 

На Западе, где политическая жизнь слагалась веками и успела вылиться в определенные формы, быть может, и имеются серьезные основания для резких партийных разделений. Но в России, где жизнь еще не успела откристаллизоваться, где она еще находится в процессе брожения, конечно, таких оснований быть и не могло, и нечего удивляться тому, что реальная действительность стихийным напором своим сметала и сметает использование преграды, которые ей ставят досужие теоретики...

 

Живая жизнь в своем непрестанном развитии так бесконечно широка, что можно было предсказать, что схоластические попытки уложить ее в тесные рамки партийной программы должны потерпеть крушение. И вот теперь мы действительно присутствуем при процессе естественного отмирания партий, когда общество совершенно разочаровалось в программной мысли, стремительно идет назад к беспартийности и необходимым требованиям к общественному деятелю ставить не партийный ярлык, а свободу мысли и независимость...

 

Это движение, в высшей степени характерное и знаменательное для всей России, должно быть учтено при новых выборах и у нас в Дагестане... (и нам это, конечно, не придется обосновывать) жизнь дифференцировалась в еще меньшей степени, чем, вообще, в России и, если в общерусской жизни партийная мысль потерпела крах, то было странно и крайне нелепо нам выдумывать и искусственно создавать несуществующие группировки. К тому же, только что пробуждающийся к культурной жизни Дагестан мы все равно не сумели бы вместить ни в какие партийные рамки, ибо ни одна из существующих политических программ не отвечает всецело потребностям Дагестана. Ни программа социал-демократов, являющихся естественными защитниками классовых интересов рабочих, не могла бы удовлетворить Дагестан, почти не знающий капиталистической промышленности и резкого противопоставления интересов промышленных и рабочих групп; ни сентиментально-демократическая по внешности, но внутренне буржуазная программа партии «народной свободы», ни низкопоклонный и пресмыкающийся октябризм, угодливо лебезящий перед господами положения националистами, ни, наконец, эти сегодняшние победители и триумфаторы (большевики), все они, конечно, ничего не могли бы дать Дагестану... Остаются крайне правые партии и та малочисленная группа, которая обыкновенно в государственной Думе объединяется в мусульманскую фракцию. Конечно, серьезно говорить о «правых» не приходится: мы дошли бы до слишком глубоких низин падения, если бы стали искать какой-нибудь поддержки у тех, кто из лжи, клеветы и гонений на нас сделал свою профессию. Что же касается неопределенной и расплывчатой «мусульманской фракции», то трудно сказать о ней что-нибудь определенное, это, скорее, политическая группа: она объединяет людей, порой далеких друг от друга по политическим воззрениям, и не имеет непосредственной связи с пресловутой «мусульманской фракцией», находившейся, кажется, в 1906 году с программой близкой к программе «кадетов» и, незаметно ни для кого, мирно скончавшейся...

 

Политическая же деятельность фракции в Думе была бледна и незначительна и не дает возможности хотя бы слабыми штрихами очертить ее физиономию... Во всяком случае, ни за, ни против фракции как определенной политической единицы сказать нечего, потому что кроме общей расплывчатой тенденции служить интересам российского мусульманства, ничего определенного в формуляре фракции не имеется и, говоря здесь применительно к выборам в Дагестане о партиях, мы мусульманскую фракцию Думы совершенно опускаем. Все же остальные партии, безусловно, не отвечают на все вопросы Дагестана и не создают подходящей почвы для развития его политических задач... Но центр тяжести даже не в этом... Отрицательное отношение к партийности диктуется не тем, что те или другие партийные программы не удовлетворяют нас своим практическим содержанием, а тем, что вообще мы видим наше благо вовсе не в закрепощении себя железными партийными формулами, удушающими наш естественный рост и не дающим сделать шаг вперед в искании новых путей и целей, а в том, чтобы поднять независимую беспартийную мысль, направляющую свободное развитие наше и отзывающуюся на все требования живой и, в сущности, не меняющейся действительности. Таким образом, первым непременным требованием является беспартийность. За этим, естественно, следует вопрос: какова все-таки должна быть окраска депутата? каков должен быть характер его деятельности. Думается, ответ на этот вопрос не вызывает никаких затруднений. Конечно,  представитель Дагестана в законодательном учреждении не может не быть прогрессивным и не только потому, что вообще застой и реакция знаменуют разложение, гибель нации, а также и потому, что ни одна из областей России не вопиет так громко о реформах, как Дагестан. У нас, кажется, нет ни одной отрасли жизни, которая не требовала бы коренной ломки и преобразований.

 

И администрация, и суд, и народное образование, и экономическая политика – все у нас в самом архаическом состоянии и кому же, как не нам, мечтать о прогрессе, и кому же как не дагестанскому депутату, настойчиво и упорно просить реформ и улучшений. В этом пункте, надо полагать, никаких разногласий у нас не будет, во всяком случае, не должно быть... Остается последний вопрос об умственных и духовных качествах депутата.

 

Конечно, прежде всего, нужен человек, для которого высокое звание члена Государственной Думы не было бы синекурой (безработный – лат.), человек, которому способности, знание политических и экономических вопросов, знакомство с народом и его нуждами давали бы возможность серьезно и плодотворно работать на пользу края... Но, кроме того, я полагаю, что помимо теоретических сведений, помимо знания насущных потребностей края, у депутатов от Дагестана должно быть еще одно высокоценное качество – это неподдельная и бесконечная любовь к Дагестану: необходимо, чтобы были протянуты невидимые, неосязаемые, но крепкие и непрерывные нити: необходимо, чтобы горе Дагестана стало его личной мукой, и радость Дагестана – его личным счастьем. Тот, кто не доверием народа облеченный, а только добросовестно исполняющий свои обязанности, не вкладывал в эту деятельность всего себя, всей души, всех нервов, был бы недостойным представителем Дагестана. Работа дагестанского депутата должна быть не службой, а служением. И тому, кто мыслит и чувствует не так, не место в Государственной Думе... И пусть не кажутся предъявленные здесь депутату требования слишком строгими – безмерно велика моральная ответственность, лежащая на нем перед пославшими его, и не могут быть суровы предъявляемые к нему требования. Возлагая на депутата, высокую честь защиты своих интересов, Дагестан, конечно, имеет право требовать, чтоб избранник его был на высоте своего положения. Но помимо ответственности, лежащей на депутате, есть и другой долг – это долг каждого избирателя перед родным краем: в своей предвыборной деятельности руководствоваться только высокими побуждениями чести, независимости мысли и преданности интересам Дагестана... И мы уверены, что дагестанцы ни на одно мгновение этого не забудут.

 

«Заря Дагестана». № 1. 28. 2. 1912.