[опубликовано 28 Сентября 2011]

Коркмасов Анатолий

Ф.НАНСЕН и ДАГЕСТАН или НИКУДА НЕ ИСЧЕЗНУВШАЯ АТЛАНТИДА.

( К 150-летию со дня рождения Нобелевского лауреата Фритьофа Нансена )

Из жизни замечательных людей

МОСКВА 2011

ББК 63.3 (2Р-6Д)
К67

КД67 Коркмасов А. Д.-Э. Ф.Нансен и Дагестан или Никуда не исчезнувшая Атлантида. – Москва, 2011. – 84 с.: илл.

В книге описывается посещение Дагестана в июле 1925 г., покорителем Северного полюса, талантливым ученым, известным писателем и лауреатом Нобелевской Премии Мира - Фритьофом Нансеном, а также иные, тематически увязанные, обстоятельства из жизни и деятельности этого выдающегося государственного и общественного деятеля. На основе кропотливого поиска и находок, автор, собрав воедино плоды многолетних исследований, в настоящей работе дает их частичное освещение, посвящая ее знаменательной Дате- 150-летию ( 10. 10. 2011 г.) со дня рождения великого норвежца и, одновременно, очередной 134-ой годовщине ( 1.10.2011 г.) своего выдающегося деда.

Анализируя события прошлого на фоне многих малоизвестных или неизвестных вовсе фактов в разрезе минувшей эпохи и решительно отмежевываясь от привычных схем, шаблонов и стандартов, он раскрывает реальную картину недавней действительности с ее плюсами и минусами и вносит предложение о давно назревшей необходимости – Увековечении на дагестанской земле имени великого норвежца, прославившего Дагестан в своем знаменитом произведении « Через Кавказ на Волгу» и не мало сделавшего для него в практической жизни в годы становления Республики.
Текст снабжен редкими иллюстрациями и фотографиями, оживляющих его содержание.
Для любителей отечественной истории.

ББК 63.3 (2Р-6Д


 Коркмасов А.Д.-Э., 2011

« Соки делают - растение,
Кровь-человека,
Мысль-общество.»
( Э. Реклю)


«Для меня, – напишет он, – целое событие мой визит в эту прекрасную и интересную страну и получение благоприятного случая изучить ее народ, его великие достижения, развитие, так же, как и его замечательную историю войны за независимость и демократическую свободу. С горячими пожеланиями будущему Дагестана».
Знаменательность нынешнего года, отмеченная решением Юнеско в том, что проходит он под знаком чествования – 150- летнего юбилея со дня рождения легендарного человека, бесстрашного покорителя Северного полюса, талантливого ученого, известного писателя, выдающегося государственного и общественного деятеля, лауреата Нобелевской премии мира, но имя которого на нашей планете ассоциируется, прежде всего, с именем великого ГУМАНИСТА- профессора Фритьофа Нансена(10.10.1861 – 13.05. 1930).

Имя этого человека, чья жизнь была наполнена величественными поступками и делами – вечно!
Избавленное от мелкого, сугубо личностного, жалкого и наносного, оно никогда не померкнет в истории.
Миротворческая деятельность Нансена, как посла доброй воли, поистине не знала границ. И, тем не менее, на долю немногих народов и стран, выпала особая честь, чья история была бы, например как Дагестана, тесно связана с пребыванием на их земле великого норвежца.
А, произошло это 86 лет назад, в июле 1925 года.

В Дагестан Ф. Нансен прибыл из Закавказья, где согласно решения Лиги Наций он во главе Комиссии находился по делам устройства огромного числа армянских беженцев, скопившихся в разных странах Европы и, ждущих разрешения вопросов своего возвращения на историческую родину.

После двух - недельного пребывания, завершив обследование пригодности территории предполагаемой для их расселения в районе Сардарабадской степи, нуждающейся в проведении там необходимых мелиоративных, гидро-технических и др. работ, он, в то же время телеграфно обменявшись информацией с дагестанским правительством, сделавшего ему очередное приглашение посетить Республику и, подтвердив ему свои ранние обещания, тогда как остальные члены его экспертной Комиссии; француз Карле, англичанин Дюпуи и итальянец Ло-Савио тем же путем через Босфор вернулись в Европу, отправился в Махач - Калу по Военно – Грузинской дороге через Владикавказ, куда согласно заведомой обговоренности он прибыл к 12 часам назначенного дня 6 июля, был встречен двумя представителями Даг. Республики и в их сопровождении в 16 часов пополудни проходящим экспрессом убыл в Дагестан.

Дело в том, что еще зимой 1921-22 г. он – председатель Ассамблеи Лиги Наций, а к тому времени Верховный Комиссар по делам военнопленных и беженцев, как признанный авторитет и кумир мировой общественности, возглавивший ( несмотря на то, что это вынуждало его оставить на время научную работу и отложить планы подготовки экспедиции в Центральную Азию) по просьбе Красного креста и специально созданную Комиссию, образованную вследствии голода и бедствий, вызванных последствиями неурожая в Поволжье и по инициативе Ленина, переданной ему Горьким, а в основу была положена его более ранняя переписка через Г.В. Чичерина, прибыл и находился тогда в России.

Воочию убедившись в катастрофических последствиях голода им был образован фонд помощи.
Фонд, наполняемый затем и другими, открылся с перечислений Ф. Нансеном значительной части средств, доставшихся ему за заслуги в связи с присвоением в предыдущем году Нобелевской премии, а остальная их часть была пожертвована греческим беженцам. На те же цели он израсходовал и средства, равные Нобелевской премии, полученные им от датского издателя Эриксона.

Волны голодного смерча, выкашивая население Поволжья и накрывая страну, докатывались и до Дагестана.
В Республику, активно оказывавшей посильную помощь пост-
радавшим районам, не редко стихийно прибывало и скапливалось большое количество беженцев и переселенцев из центральных регионов России.

Присуждение Нобелевской премии мира. Выступает проф. Фредерик Станг. Слева направо: Ф.Нансен, король Хокон и крон-принц Улаф.
Нобелевский институт, Христиания. (Осло). 10.12.1922.

Завершив поставку 90 тыс. тонн продовольствия и решение др. вопросов, Нансен на кануне отъезда из Москвы в самом начале февраля 1923 г., присутствуя на мероприятии, организованном в его честь российским представительством при заграничной организации Помгола, выслушав, среди прочих выражений глубочайшей благодарности поступивших от различных организаций, ведомств и местностей, просьбу об оказании помощи и содействия, а также приглашение посетить Дагестан, но спеша по неотложным делам в Европу, дал тогда обещание предпринять это по возможности в будущем, а по части оказания содействия, распорядился о немедленной отправке в Республику большой партии медикаментов.

И, вот теперь, спустя 2,5 года такая возможность ему представилась.
Непродолжительное, но очень насыщенное пребывание Нансена в Дагестане с 7 – 11 июля 1925 г., воплотилось в ярком содержании его знаменитой книги: «Giennem Kaukasus til Volga» – «Через Кавказ на Волгу».
Выпущенная издательством « Jacob Dubwads Forlag Кjobenhavn: G.E.C. GAD» и, увидевшая свет на его родине 4 годами позже, она буквально следом была переиздана в Германии (изд. Ф.А. Брокгаузе, г. Лейпциг, 1930 г.- «Durch den Kaukasus zur Wolga» ), а затем и в Англии (изд. Георга Аллена, Унитед ЛТД, Лондон,1931 г. – “ Through The Caucаsus to The Volga» )

«Путешествие описанное в книги «Через Кавказ на Волгу», – как отмечает ее автор, – стало естественным продолжением публикации 1927 г. «Gjennem Armenia» – «По Армении», таким образом, завершившего освещение всего цикла кавказских впечатлений от поездки 1925 года.
В 1962 г., к 100-летнему юбилею Нансена, книга выдержала и свое второе издание( Forlagt AV H. Aschenoug & CO (W.NYGAARD) на его родине в столице Норвегии г. Осло.

Раритетный экземпляр уже этого года издания, правда в несколько сокращенном варианте, имеется в фондах в Государственной публичной библиотеке (бывшей Ленинке) в Москве.
Судьба книги 1929 года, чью титульную обложку украшали тесненные золотом силуэты кавказского кинжала скрещенного с пистолетом, название и факсимиле автора, дарственный экземпляр которой, что было мне известно со слов отца, до 1937 года, в частности, являлся составной частью коллекции знаменитой коркмасовской библиотеки, оказалась непростой.

Как источник полный исторических свидетельств и свободолюбивых мотивов, не вписывавшийся в технологию имперской идеологии «национал - сталинизма», укрывшейся с тех лет под «псевдонимом СССР» и совсем неслучайно изымавшийся из оборота, впрочем, как и само имя автора, предававшееся в те годы забвению, обнаружить ее в нашей стране, несмотря на многолетние усилия и целенаправленный поиск, мне не удавалось.
И, долгие годы я довольствовался изданием 1962 г.

Ее фотокопированный экземпляр достался мне от отца, обнаружившего ее летом того же года, покоящейся на выставочном стеллаже в числе новых поступлений читального зала Ленинской библиотеки.


«Через Кавказ на Волгу».
Издание 1929 г., г. Осло

Необычная сцена живо рисующаяся воображением из сохранившегося в уголках моей памяти, напоминает о родственных ощущения пережитых в Норвегии в 2008 г., куда спустя 86 лет с его посещения Кавказа, я отправился с ответным визитом, как и он, побывавший в Дагестане, ровно на 6 дней.
Несмотря на совершенно иное внешнее оформление, ее название и имя автора буквально приковали внимание отца.
Его экзальтированный взгляд выдавал внутреннее состояние, но завороженный этим явлением он, сдержанный до хладнокровия, спокойно попросил ее у сотрудника.

«Через Кавказ на Волгу».
Издание 1962 г., г. Осло

С отрочества ему была известна, скрывавшаяся под общим названием и никак не обнаруживавшая себя, драгоценная дагестанская начинка.
Молниеносным движением перелистав ее страницы, он остановился на иллюстрациях.
«Вот, – игнорируя, как выяснится позже, что автор книги в ней рассказывает и о нем, сравнивая с «ангелом с картины Корреджио» и, словно вновь опустившись на грешную землю, обращаясь ко мне, замершему и глазеющего на него в ожидании какого то чуда, с невероятной любовью воскликнул он, увидав Ф. Нансена с отцом – Это твой дед!!!
Так, в 10 летнем возрасте впервые, узнав о Ф. Нансене я уже никогда не забывал его имени.

Так, началась моя нансеновская эпопея к истории которой, на фоне пройденного пути от 1962 по 2008 гг. и далее, частично освещаемой теперь из собранного воедино, я непременно возвращусь в отдельном пересказе.

Графический портрет Ф. Нансена, перешедший с архивом отца.
Личный архив.

Что же касается издания 1929 года, то время сулило удачу!
И, по случаю замечу, что повстречаться с ней в Норвегии осенью 2008 года мне, однако, довелось не на библиотечной полке, а при достаточно неожиданном стечении обстоятельств, непосредственно связанных с более подробным освещением материала, к чему со временем надеюсь, как обещалось выше, мы еще вернемся в направлении исследовательской темы «Нансен и Дагестан».
В 2009 г. книга «Через Кавказ на Волгу», вышедшая в г. Нью-Йорке в переводе с лондонского издания, увидела свет и в Соединенных Штатах Америки. .( изд. В.В. Нортон & Компани, ИНГ- «Through The Caucasus To The Volga»)


Справедливости ради необходимо отметить, что в 1981 г. в Махачкале была издана брошюра, вышедшая в переводе А. А. Моллаева с предисловием А-Г. Гаджиева, под весьма удачно выбранным и символичным названием - «Глазами друга» c экзотическим рельефом на титульной обложке.

В последствии с нее имелись и компилятивные пересказы. Дальше этого, к сожалению, дело не пошло и тема, большой исторической значимости и исследовательской привлекательности, своего развития не получила.
Относительно основного содержания брошюры заметим; -Да, это правда, но далеко не вся!!!
Подкупая доверчивого читателя достаточно качественной, с филологической точки зрения, литературной обработкой и, производя в целом благоприятное впечатление, ее издание в те годы, списывая имеющиеся издержки на пропагандистско-жульнический гнет и пресс обкомовской цензуры времен «эпохи застоя», можно признать вполне удовлетворительным, даже несмотря на изъятие из и без того ограниченного фрагментального содержания, страдающего выборочной направленностью и вполне понятным ориентализмом, важных страниц исторической действительности.

Так, например, за кадром остались вырезанные: Глава VI–«Мюридизм и борьба за свободу» и – VII«Шамиль» (обе полностью, общим числом более 60 страниц текста).
А самая концовка главы «Шамиль», гармонично вылившейся из предыдущей историческим показом общественно-политического процесса начатого в ХIХ веке к событиям 1917 г. ( что отвечало полному и всестороннему освещению истории в ее “досталинский”

Обложка брошюры «Глазами друга» (1981 г.)

период, в которой Шамиль выступал неизменно как предводитель праведной войны и героический народный персонаж, превращавшийся схемой “переодизированной” им истории в одиозную фигуру) при полном игнорировании самой главы, «чудесным» образом была приспособлена к рассказу о музее и, таким образом, оказалась в конце раздела «Махачкала», составной части Главы – V «В Дагестане».

Имеются и другие выемки из текстов, как например, весьма занятные антропологические зарисовки Ф. Нансена внешности Эфендиева (псевдоним Самурский, поясняет Нансен), подкрепленный фотоиллюстрацией его профиля и важные для истории свидетельства из подробностей его биографии, присутствует интерпретация слов и формулировок, подменяющих истинный смысл и выхолащивающих их значение на предмет соответствия истории и самому первоисточнику.

Все это, могущее показаться непостижимым для тех кому
сегодня под 30, о более младших соотечественниках мы и не говорим, но чем совсем не удивишь более старшее поколения, являло обычную практику того стиля и метода «обкомовской гласности» и « внутри партийной» демократии, а в данном случае «эпохи застоя», вскоре сгинувшей в небытие, когда в оборот запускались, такие как это и подобные ему издания.

Чем неизбежно это должно было аукнуться и каким, отравляемое социальной язвой, должно было стать будущее?
Что же можно, оставаясь небезучастным, сказать об этом мне?
Ведь, учитывая что строки текста, относящиеся к личности Дж. Коркмасова, казалось бы, содержат лишь превосходные характеристики, частые и очень добрые упоминания о нем и, при сугубо личном отношении к делу, я, вроде как, не должен испытывать недовольства. А там, как говорится, - хоть трава не расти!
Но, в том то и дело, что все это, далеко не личностное, а критическое отношение не очернения ради, а именно отеческой любви и святого отношения к исторической памяти.

Здесь не просто правомерное негодование к грубому и бесцеремонному и, скорее даже беспардонному отношению с авторской работой Фритьофа Нансена.
Очень важно другое. Благодаря этим манипуляциям, была утаена национальная субстанция-святое для каждого дагестанца прошлое.

Основа, над которой Ф. Нансен, опираясь на свои записи и используя многочисленные источники, скрупулезно работал еще добрых 4 года по возвращению из Дагестана, сочетая этот труд с занятостью над книгой «По Армении» и подготовкой экспедиции в Арктику на дирижабле «Граф Цеппелин», а через год, успев подарить ее человечеству, умер в свои неполные 70-лет, оставив вечную память не для того, чтобы в знак «благодарности» над нею глумились и коверкая вмешивались, подкладывая под свои интересы, запутавшиеся в средствах и целях.
Думаю, каждый здравомыслящий понимает, что всякая самонадеянность грозит исходу роковой ошибки также, как это было в еще недавние, по историческим меркам, «образцовые» времена и судьба этой брошюры совсем не исключение из компоновок партийного вмешательства, всегда бравшего нахрапом и сходившего за Абсолют с «непогрешимого» курса к бесплодной перспективе.

Что касается Предисловия, обладающего известной информативностью, то его концепция, вполне отвечая духу своего времени, являет достойное наследие присущей ему схематичной тенденциозности.
Потому, исторически не выдержанное, полное явных несоответствий и противоречий, оно, вряд ли, заслуживает к себе достаточно серьезного отношения.

Претендующее на научный анализ, а на деле, передергивающее и извращающее исторические факты, откровенно политизированное и, в этой связи, преисполненное выразительных несуразностей и нелепого «исторического» шутовства, конъюнктурно стелящегося в примененных сравнениях, их зыбкая основа, что абсолютно очевидно, была подчинена, впрочем именно к этому обслуживанию сводилась работа историков и основное предназначение окольцованной со времен «сталинизма» исторической науки, решению задачи в достижении одной единственной цели – прославлению теперь уже в условиях «застоя» правящего партийного режима.
Эдаким незатейливым путем, к традиционным шаблонам «переодизированной» с 1937 года истории приноравливались стандарты изготовленные в новых условиях и современнику навязывалась некая пародия на историю, где предлагалась нивелированная картина прошлого, подмененная надуманными выводами и суждениями автора Предисловия к тому, что являла собой действительность увиденная и отраженная « глазами друга».




И, в то время, поскольку речь шла о середине 20-х ХХ века; когда дагестанская промышленность, взяв старт практически c нулевого операционного цикла и благодаря строительству новых, восстановлению и реконструкции старых предприятий, заводов и фабрик, оснащенных современной техникой достигала крупных успехов и чья продукция, изготавливаемая на первоклассном европейском, американском и новом отечественном оборудовании, уверенно завоевывала внутренний и внешний рынок; когда Республика, за героические успехи достигнутые еще осенью 1921 г. по сооружению на пустых, заболоченных и солончаковых урочищах первой очереди знаменитого КОРа, давшего людям долгожданную воду, колоссальный хозяйственно–экономический и промышленный эффект, стала первой Орденоносной во всей СССР, чей опыт ставился в пример и перенимался другими, а стратегия мелиорации, отвечая насущным потребностям жизни-деятельности Дагестанской ССР в орошении безводных территорий плодородной равнины и преодолением земельного голода, перспективно связывалась с развитием народно –хозяйственного комплекса Союза; в Республике, – к тому времени ставшей в СССР «пионером стекольной промышленности» работающей на природном сырье; где функционировали, как пишет Ф. Нансен, мощные «консервно-фруктовые заводы по переработке урожая отличных дагестанских фруктов.. продукция которых превосходного качества», где в эксплуатацию вступил в строй, работающий на первоклассном оборудовании рыбо-консервный завод и действовали все, завершившие свое восстановление , отошедшие к этому времени в собственность Республики рыбные промыслы, там, где в сотни раз увеличилось количество школ и достаточно комфортно уживались «церковь и государство» а, по мимо «завоеваний в области экономики и хозяйствования, – как отмечалось на страницах, выходившего в те годы журнала «Жизнь национальностей», – не менее были велики и прекрасны перспективы культурного строительства и духовного развития»; Республике, где национальный язык имел статус государственного (факт, ловко перефразированный в брошюре «Глазами друга», стушевывая его подлинное содержание и историческое значение) и, как восхищаясь отмечал Ф. Нансен, «восстанавливающейся могучими темпами», все основные показатели которой указывали на прогрессивную динамику роста, а темпы ее развития опережали даже общесоюзные показатели, – нам в Предисловии к брошюре 1981 года, как в самые заядлые годы махрового «сталинизма», преднамеренно засекретившего эти данные, отраженные в таких трудах, как «Дагестан за 5 лет» (Ханмагомедов Х-М., 1925 г.), «Семь лет борьбы и строительства» (Коркмасов Д-Э. А., 1927 г.) и др. «запрещенной» тогда литературе и документальных источниках, наглядно свидетельствующих о том, чего можно достичь отстаивая свой суверенитет всего за 5-7 лет – по прежнему, предлагались фокусы «научной» эквилибристики, когда на фоне объективной реальности, в то время как страницей прежде известный мне автор, фактически ненавидевший режим, но принужденный балансировать на грани совести и бесстыдства, рисуя надо сказать и правдивую картину больших достижений в экономике и культуре, произошедших в Дагестане «…имеющих, – как тут же писал он об этом, – огромное значение для наглядной демонстрации громадных изменений в Республике» к 1925 году, вдруг, словно утратив мысль (либо, что наверняка, этот вынужденный эклектизм следствие грубого вмешательства в его текст «заботливого» партийного цензора, «подкованного» и вышколенного в партийных недрах сталинской эпохи и слепо следовавшего в «эпоху застоя» «логики» догматических построений «Краткого курса истории ВКП(б) – базиса созданного на кровавых репрессиях 1937-38 гг., обеспечившего благодаря им усмирение научной мысли и его безоговорочное и безропотное исполнение во благо «культа» «отца всех народов», осуществившего ее «периодизацию» от изоляции прошлого, к миражу настоящего и химерному будущему, предоставляя выдрессированным жрецам, с их ментальной запуганностью и униженной угодливостью пред ледяной пирамидой «сталинизма», право творить «жизнь» путем широкомасштабной фальсификации истории народов нашей страны, волновая природа которой подвергаясь теперь партийной фильтрации, паразитировавшей на раннее сфальсифицированном наследстве, переносилась из основного источника, предлагая историческую твердыню на съедение временем, к новым очагам метастаз) понес взаимоисключающие вещи.

Без сомнения, что «отрезвиться» от похоже действительно добросовестного увлечения поначалу, ему тут же помог остужающий окрик «всевидящего ока» занесшего «дамоклов меч» и под нависшей над ним опасностью, он, моментально придя в чувство, сломя голову и, опровергая себя, бросился к опыту стандартов схемы « школы сталинизма» применительно к «эпохи застоя» давно забившей все поры общественного организма, поскольку иное потребовало бы ответа на вопросы о кровавой расправе, оборвавшей быстрый прогресс Республики, над ее создателями, строителями основ экономики, промышленности, сельского хозяйства, культуры и т. п. и, как полагалось по этой технологии, освободившись от «ненужных» объяснений и, продолжая ублажающую кого то единственно спасительную для них политику укрывательства его преступлений, тем самым, став их соучастником, выступил распространителем зловредной методики в соблюдении некогда существовавшего и очень удобного табу, наложенного «хозяином» со времен его работы « отцом всех народов» в отношении «врагов народа» и вполне «естественно забыв» о необходимости признания их заслуг, при этом, пренебрегая самим понятием – заслуга, как основном требовании ответственного отношения к истории, закрыл глаза на объективные свидетельства Ф. Нансена о « текстильной фабрике», как лишь об «одном из крупнейших предприятий Дагестана», переиначив суть которых, сделал совершенно несуразное, несовместимое с историей реальных событий заявление, о существовании в Республике, не много – не мало, а «только одного крупного предприятия – текстильной фабрики».

Устраняя последствия игры в буриме, затеянной горе историком и, в частности, внося ясность относительно « текстильной фабрики», то помечая, что речь идет о фабрике « им.III–го Интернационала» к разговору о которой благодаря Ф. Нансену мы еще вернемся, буквально в двух словах заметим, что при сильном расстройстве ее хозяйства, оснащенная именно в эти годы самым передовым оборудованием закупленным Даг. Республикой в Германии, она превратилась в предприятие отвечавшего всем требованиям современного производства и, в связи с отдаленностью Дагестана от мануфактурного рынка, как свидетельствуют о том архивные документы, общего упадка в те годы центральной текстильной промышленности, являлась крупнейшей, одной из мощных и экономически сильных отраслей дагестанской промышленности, спрос на продукцию которой удовлетворялся и за пределами самой Республики.


В том же ряду, преднамеренная путаница и манипуляции разительных примеров настоящего, а речь идет о 80-х, в их непременном сравнении с «классическим» имперским 1913 г. и это в то время, когда это самое настоящее стало результатом благ полученных не от хозяйства существовавшего в 1913 г., а, прежде всего на основах базиса созданного в 20-е годы ХХ века.

Но, говоря об огромных достижениях «за годы советской власти», а подчеркивает он это в годы «застоя», когда для пущего эффекта, явно сбивая читателя с толку, приводит пример в сравнении с тем ее периодом, когда в Дагестане, вроде бы, а речь, опять же, идет о 1925 г., имелось «только одно крупное предприятие».
И, в то время, как Ф. Нансен, наблюдавший грандиозную картину созидания в Республике «восстанавливающейся могучими темпами» и при таком ритме прочил дальнейшее «поднятие благосостояния в ближайшем 5-летии» т.е. к 1930 г., а уже через 2-3 года после его отъезда Дагестан достиг уровня (мы оперируем цифрами приведенных в Докладе правительства ДССР «7 лет борьбы и строительства» (1927), строго засекреченных после расправы над «врагами народа» и исключенной из списка литературы «периодизированной» историей к которым и отсылаем читателя) опережающего, как отмечалось, по темпам развития даже общесоюзные показатели, уже почти полностью (77 % против 33%) обеспечивал себя переработкой собственных продуктов и сырья, поставляемых им и на внешний рынок, практически избавившись от дотаций центра, сохраняя зависимость от общесоюзных планов в деле развития капиталоемких проектов горной промышленности решение которых, исходя из финансовых возможностей виделось также в рамках концессионной и инвестиционной деятельности с развитыми европейскими странами, автор Предисловия вызывал для читателя на территории своей родины мираж из «только одного крупного предприятия».

Ну, что тут попишешь- «Застой», он и есть Застой! И прежде всего в мозгах. А, к каким собственно еще горизонтам, мог привести компас «Краткого курса истории ВКП(б)»?

Вместе с тем, когда десятилетиями до этого самого 1913 г. миллионы выделявшиеся на «орошение» в Дагестане, закапываясь в песок оседали в карманах царских чиновников, это самое «орошение», благодаря национальной свободе только за первый его этап строительства, осуществленный осенью 1921 г., сходу давшего воду людям и миллиардный экономический эффект, Республика – Первая из Республик Федерации - стала Орденоносной.
И это там, где на фоне 90 школ, доставшихся ему от имперски- «благополучного» периода, не было ни средне специальных, ни высших учебных заведений, ни каких-либо научных учреждений, а в течении первого же десятилетия после войны ( с 1920 г.) было восстановлено и отстроено заново до 430 учебных заведений, открылись техникумы и завершилось строительство Сельхозинститута, был образован Научно-исследовательский Институт – ставший центром научной мысли Дагестана, число электростанций от 5 выросло до 16 [+] плюс строительство, начатое в соответствии с политическим решением принятого в 1926 г. на Заседании Экономического Совета при СНК Д.С.С.Р. под председательством Дж. Коркмасова - инициатора проекта положительно рассмотренного на заседании ВСНХ 5 января 1928 г. и утвержденного Госпланом СССР о возведении, исходя из экономических выгод, взамен 5 малых ( районного масштаба) мощной Гергебельской ГЭС– одной из старейших в РФ, построенной в Республике по плану ГОЭЛРО - это и многое другое,
( что прозвучало в ярких докладах на майской 2007 г. научной Конференции, посвященной 130-летию со дня рождения Д. Коркмасова , опубликованных в научном сборнике изданном в Москве) когда достиглось положение и обрабатывающая промышленность своим спросом стимулировала реконструкцию собственного с- хозяйства, способствуя ее переходу к более высоким, трудоемким и рентабельным формам, когда основные фонды промышленности по Дагестану выросли на 40% против по СССР 23%, объем капиталовложений в строительство новых предприятий по СССР 38%, тогда как в Дагестане -51% и уже к 1927 году общий объем капиталовложений в экономику Республику по сравнению с периодом до 1925 г. вырос в 7 раз на фоне Союза 2,3 % и все это если даже до 1925 г. местные ассигнования составляли только 29 %, против выделявшихся центром 71%, резким изменением картины в пользу Дагестана 62% против 38 %, когда Дж. Коркмасов, подводя эти и др. итоги в докладе на V1-ом Вседагестанском съезде Советов подчеркивал: «...Теперь, – говорил он, –когда аппарат управления и учет вполне налажен, когда основная работа восстановления промышленности закончилась, дальнейшей задачей, естественно является устранение недочетов, усовершенствование». «Мы должны, – обращался он к соотечественникам, – выровняться по промышленности центра, работать, работать, сравнивать и снова работать….наполненные одной мыслью, одним стремлением – н е о т с т а в а т ь!»

Всего лишь небольшая выдержка их положений этого аналитического доклада, подведшего итоги и определившего тактическую и стратегическую линию развития, изъятого из обращения после 1937 г. и остававшегося в тени в годы вялотекущего “сталинизма”, но очень высокого оцениваемого ныне деятелями науки, как источник раскрывающий высокий интеллектуальный уровнь талантливого управленца, предельно ясно и с лаконичной достаточностью проиллюстрировавшего реалистичную картину развития Дагестана в годы НЭПа, на фоне которого сравнения автора Предисловия, основательно увязшего в методологии “застоя”, убоги и плоски до анекдотичности.

Смешны они еще и потому, что даже двумя годами ранее, как следствие динамичного роста в условиях развернувшегося районирования в стране, здесь опираясь на экономический потенциал, богатые природные ресурсы и ключевое стратегическое положение на Востоке, уже тогда, что, однако, и теперь в начале ХХ1 века пробуксовав более 80-лет, вновь завитало в умах современных политиков и управленцев, был выдвинут встречный проект развития, прошедший свое первое чтение, обосновывающий создание из Республик Северного Кавказа и Дагестана - Экономической Федерации и Бюро по Центральному Кавказу.

Между тем, когда один вполне “ остепененный” доктор наук, с явным дефектом профессионального сознания, врачевал историю с помощью примитивной «схемы» санкционированной «ген. секом» еще в кровавые 1937-38 гг. и, таким образом, используя этот способ лечения, исключавший феноменальный опыт 20-х- блестательно-опасный для взошедших к горнилу власти в эти самые годы, обеспечивал изображение скачкообразного “развития” и, отталкиваясь от удобного для этой “методы” 1913 года убеждал современников 80-х о наличии в те годы в Республике “только одного крупного предприятия”, совершенно контрастными и абсолютно созвучными повествованию великого Ф. Нансена, выглядят размышления другого его современника, замечательной личности и настоящего бойца с укоренившимся за ним в истории именем “золотой Магомед”-действительно гражданина, патриота и новатора, а потому остающегося и нашим современником – незабвенного патриарха дагестанской науки М.Д. Бутаева.

“ Углубляясь в изучение жизни Дж. Коркмасова,- писал профессор,- начинаешь осознавать всю многогранность деятельности этой незаурядной личности, заслуги которого перед нашей республикой и страной столь велики, что их просто трудно переоценить…- и продолжит он,- Память хранит нетолько счастливые, но и горестные страницы истории.

Сегодня мы знаем, что народы Дагестана понесли огромный урон в тридцатые годы. Невосполнимы утраты в среде научной и творческой интеллигенции. Пресловутым каленым железом выжигались национальное самосознание и достоинство.

Почти поголовно была истреблена едва зародившаяся национальная интеллигенция.
Значительная часть культурного и научного наследия была скрыта от народа.
Как знать,- воскликнет он,- останься они живы, насколько далеко шагнули бы мы! У нас выкрали наше будущее на несколько десятков лет. В заключении оказались Совесть, Справедливость и Правда Страны Гор.”
Оставляя эти разные позиции ( по ясной формуле ученого давно предложившего заглянуть правде в глаза и с тем, чтоб придти к знаменателю, пробуждая мысль для праведного ответа, задаться одним единственным, прямым и честным вопросом:- Так, кто они, “выкравшие наше будущее на несколько десятков лет” в 1937 г. и, продолжавших обворовывать “ оказавшихся в заключении Совесть, Справедливость и Правду Страны Гор” ?), достойно характеризующие каждую из сторон сегодняшнему интеллектуально вооруженному современнику и, таким образом, приближаясь к финалу, мы вновь обращаемся к работе Дж. Коркмасова зафиксировавшего в своем историческом труде пульс и энергетический ритм жизни Дагестана, царившей более 80-ти лет назад в Республике, которую Ф. Нансен “ был счастлив видеть.”

Детище Джелала КОРКМАСОВА.
Полоса – разрезающая Дагестан пополам, показывает его границы как Области при самодержавии и Республики, удвоившей свои территории с 1920 г.

“ Однако сегодня,- говорил Дж. Коркмасов,- вступив в новую эру своего развития, когда мы в нашем строительстве уже значительно продвинулись вперед и экономически окрепли, нам ( задержите на этом свое внимание, имеющего принципиальное значение к анализируемым обстоятельствам) н е д о с т а т о ч н о

Д-Э.А. КОРКМАСОВ
( картина работы художника Э.Акуваева.1992 г.)





cравнения нашего настоящего положения с нашим прошлым. Мы должны оглянуться по сторонам и сравнить себя с другими частями Союза и Союза в целом..”- Но, вместе с тем, предостерегая подчеркивал,- «надо быть все время на чеку, чтобы не отстать, все время быть уверенными, что нагоняем ушедших вперед..”

Опираясь на достигнутое и в целях наибольшей эффективности он предложил в те годы на далекую перспективу широкий метод сравнительного анализа уровня экономического и культурного развития Республики по“ горизонтали” и “вертикали”, путем систематического сопоставления ее движения с движением других частей Союза и Союза в целом и, что очень знаменательно, имея теперь качественную экономическую опору и четко заданные ориентиры, владея цифрой, а с ней и обстановкой, при этом, придавая в условиях многоукладной экономики времен НЭПа, расчитанного при Ленине « всерьез и на долго», огромное значение конкуренции, как катализатора подлинного прогресса ( ошибочные взгляды и установки Д. Коркмасова, подвергавшиеся нещадной критике со стороны “докторов” науки от “Краткого курса ВКП(б) и не воспринимаемые сегодня без иронии,) и вполне обоснованно, в этой связи, поднимая планку, а следовательно и повышая уровень ответственности всей Республики, вызывал на соревнование, также быстро наращивавших темп, таких субъектов Федерации и Союза, как Татарстан, Киргизию и другие.

“ Только так,- резюмировал он,- Дагестан получит свое новое лицо и не скатится в темный закаулок,- а ныне- и в экономическом и культурном отношении Дагестан приобщается к самым передовым народам мира. В своем национальном освобождении он интернационализируется этим приобщением. На основе самодеятельности и самоуправления твердо укрепляясь Дагестан поднимет свое новое лицо, весь наполненный одной мыслью, одним стремлением- н е о т с т а в а т ь!”

Но, заданный темп был прерван последовавшими печально -известными годами кровавых репрессий, и взятые ориентиры, что с грустью констатируем мы сегодня, к великому сожалению, сохранить было не суждено.
Однако, скажит кому в этом мире;- инквизиции, репрессиям, коррупции или войне, удалось остановить прогресс и неудержимое стремление народов к социальной справедливости????

Понятно, что «классическое» сравнение с 1913 годом, автору Предисловия понадобилось для претворения в жизнь путем показа со сцены Театра Абсурда, созданного партийными бонзами задолго до «эпохи застоя» -безвольной преемницы традиций театральной «школы сталинизма», инсценированной постановки на историческую тему о «советской власти», под маской которой она и проходила.

Естественно, что в условиях партийного абсолютизма, поправшего верховенство Советов и, конституционно закрепившегося « ядром политической системы», абсолютно не правовой, но формулировки наиболее четко отражающей суть переворота и установившегося партийного режима пронизавшего страну еще с 1936 г., это достаточно ловко им удавалось, не говоря уже о том, что все эти лживые истории не то чтобы сходили с рук, напротив, они являли собой абсолютное соответствие схеме упомянутого « Краткого курса..» «вождя» и огромные достижения при могучей воли тех, кто был превращен во «врагов народа», при которых история этого поистине героического исторического периода Республики «восстанавливающейся могучими темпами», являвшая собой общесоюзный пример «образцовой восточной Республики», выставлялась в ее диаметральной противоположности, как имеющей всего «одно крупное предприятие».

Вырвавшись, из Областного колониального имперского кокона (с остаточным числом населения около 700 тыс. человек ( без Хасав -Юртовского округа) состав которого в значительной степени был подвержен различного рода опасным заболеваниям, где смертность на 1000 рождаемых составляла до 1/3 умиравших до года и т.п., того «..состояния, - где как пишет П.И. Ковалев,- находился Дагестан в эпоху, когда устремление Российской монархии на Юг составляло высшее напряжение», а « Вольность, независимость, храбрость до отчаяния, презрение к врагу и беспредельная любовь к родному – вот основные мотивы старой народной песни.») и сходу, как повстанческая «Армия Свободы Дагестана» ( героическая история борьбы которой за национальное освобождение была также сокрыта от потомков сталинской же «периодизацией») под командованием Дж. Коркмасова, одержав боевые победы над Деникиным и, таким образом, своей героической борьбой в глубоком тылу противника, оказавшей великую помощь висевшей на волоске от гибели Москве осенью 1919 г. блестяще завершив военную кампанию весной 1920 г., она тут же приступила к восстановлению исконных территорий.

Образовав Республику вдвое увеличившей свои границы и, учредив новую столицу, она начала интенсивный подъем, как отмечалось выше с 0-го цикла, доставшегося ей в следствии общего упадка хозяйства, наступившего в стране после этого самого 1913 г., вызванного Первой мировой, а потом и гражданской в ходе которой деникинцами из Дагестана не только вывозилось все самое ценное добытое путем мародёрства у населения, оборудование и станки демонтированных с предприятий приводимых ими в негодность, но и разрушавших участки железной дороги, мосты, сжигавших морские суда и разрушавших причалы, поджигавшие нефтеналивные емкости и газовые месторождения, разворовывались скудные архивы едва зародившегося музея.
Это и многое другое, что досталось в наследство Республике, сумевшей все лишь за 5-летие до приезда Ф. Нансена, которую он был «Счастлив видеть», как она, «всего за несколько лет» превратилась «в страну, восстанавливающуюся могучими темпами». 



Беззастенчивыми до цинизма и убедительно наглядными, но действительно объективно отражающих трансформацию сложного общественно-политического процесса в стране, наложившего свой пагубный опечаток на ход его «развития» в Республиках, выглядят откровения автора Предисловия и, например, в таких сравнениях, когда, как бы на фоне негативных оценок по отношению к руководству Республики благосклонного, как видно теперь и из свидетельств Ф. Нансена, к населению Дагестана «строго придерживавшегося большинства религиозных предписаний», что вполне отвечало в те годы особенностям его жизни в светской восточной Республике исповедовавшей ислам, в противовес которым автором показывается выразительная картина последовавших событий, в дань которым, «остепененный» системой историк, вряд ли видевший иной способ существования и, что очевидно, выполнявший ее заказ, раздает беспринципные здравницы целенаправленно смердящей политики, что от эпохи зловещего сталинизма, оставившего черное тавро на дагестанском теле в печально –известные годы «массовых репрессий», нанесших беспощадный удар по основам республиканской государственности и цвету его же нации, ущербно отразившись на ее генофонде и к «годам застоя» достигла «огромных изменений» и успехов «по преодолению пережитков ислама..», когда большинство дагестанцев, торжественно сообщает он, «отошли от идеологии ислама».

Но чем, если не полным коллапсом, закончились эти здравницы???
Эти люди в жалком приспособленческом поиске дагестанской ниши в запарафининой схеме главного «периодизатора»- деформатора национальной истории, превратившего ее в имперское колониальное подобие путем эксплуатации терминов социалистического словаря, прикладывали колоссальные усилия, ( но во имя чего!!! ) растрачивая народные средства на прославление давно выродившейся партии путем отказа в изощренной форме лжи от великих достижений и подвигов своего народа.

Малейшие попытки к познанию исторической действительности и ее правдивому изложению, несовместимого с идеологическими кознями и «законами» «периодизированной» догмы, как в средневековые времена, мгновенно пресекались и беспощадно преследовались режимом, казалось бы, предпринявшего все меры для недопущения правды, устранении всяких возможностей от проникновения истины в ткань общественного сознания и удержании его, в детском, с присущим ему коллективным сознанием.

Тайны этого зиккурата в его архитектурной конструкции, у подножья которой колдовали жрецы чьи заклинания, исчерпываясь дряхлым арсеналом « Краткого курса ВКП(б)», зацикливались пирамидой увенчанной фигурой Главного « вэкакебэшника».

И, потому, когда cегодня так много и как правило с укором говорится о низком уровне самосознания, то, зная следствие этой болезни, мы задаемся вполне закономерным и абсолютно естественным вопросом;-
А, каким должно было бы или могло еще быть состояние обманутого народа, чрезвычайно длительно просвещавшегося таким образом?

Отслеживая курс “профилактического” лечения по истории болезни с этой диагностикой, мы отчетливо видим характер ее течения с того времени, когда именно была осуществлена коррекция сознания, повлекшая хроническую форму общественной деградации.

Всего лишь небольшой анализ, таким образом, предпринятый в отношении содержимого брошюры «Глазами друга», изданной в годы «застоя», казалось бы, из «самых благих пожеланий» при первом же соприкосновении с этим источником- одного из массовой продукции, скроенной по паршивым лекалам из партийного каталога «ген. сека», по исключительно простому и излюбленному им принципу «на наш век дураков хватит», попавшего в орбиту нашего внимания на его соответствие авторской работе и положениям трактуемых в ее Предисловии, повлек за собой результат, выявивший невидимые на первый взгляд, изготовленные из расчета их простого проглатывания и быстрого усвоения, затесавшиеся в оборотах и выражениях, крепко вжившиеся и длительно существовавшие миазмы, соединившие причуды теоретических абстракций с нередко не существовавшей реальностью - гнойник или сталинскую отрыжку уже не раз омрачивших жизнь и отозвавшихся в обществе огромным нравственным и физическим напряжением в нескольких поколениях, что ставит историков перед очень ответственной на перспективу работой по избавлению от все еще существующих извращений, созданных «отцом всех народов» в схематизированном им псалтыре – профанации от исторической науки, еще многих, страшащихся свободы и гласности, живущих с оглядкой и прогнувшись перед тенью призрака, словно способного материализоваться в кровавых репрессиях– панического ужаса (лат.-terror), насквозь пронизавшего все общество с переворота( 3-го государственного в ХХ веке-именно в этом суть произошедшей реставрации «достойной имперского коварства», тщательно скрывавшейся затем под несуразным, в этой связи, «псевдонимом «Союза»ССР»)1937 –го и более полувека удерживавшего его как на кукане.

И потому, для выпрямления искорёженной вдоль и поперек дагестанской ( и не только) истории, как части всеобщей истории, дело это безотлагательной государственной важности.
Минули годы, что как то раз, один из все понимающих ветеранов этой науки в Дагестане, понятно, что отягощённый психологическим грузом прошлого, но, тем самым, признавая в беседе со мной эту необходимость, так выразил отношение своего поколения к этой проблеме.

«Мы, – со вздохом молвил он тогда, – эту историю, уже переписывать не будем.»
Нет того ветерана, а проблема осталась.

Время конечно не остановишь и со временем оно наверстает упущенное, но дело в том, чтоб и нынешнее время не было бы временем упущенных возможностей в устройстве дагестанской жизни, где, впрочем как и в любой другой, историческое знание в деле формировании самосознания играет главенствующую роль.



Акцент же на «особенностях» Брошюры и ее Предисловия, сделан в настоящий момент с целью хоть как - то заострив внимание читателя лишь на отдельных недочетах и, объяснив причины их образования, главным образом, все же, обращен к давно назревшей необходимости, в решении которой наша Республика должна быть заинтересована более других издании в русскоязычном переводе, прославляющей Дагестан и совсем неслучайно, как отмечалось, изымавшейся из оборота в годы сталинизма, книги « Через Кавказ на Волгу».

Подготовительная часть основной работы уже проведена и дело за надлежащим финансированием проекта.
Тем самым, осознавая историческое предназначение этого труда, будет внесена ощутимая лепта в дело совершенствования самопознания нашего народа на пути его дальнейшего приобщения к мировому культурному сообществу.

Насущность этой необходимости важна и по причине устранения информационного вакуума, образовавшегося за известный промежуток времени и, в этой связи, порождавшего в средствах массовой информации и печати различные недоразумения.
Так, при освещении ими обстоятельств пребывания Ф. Нансена на Кавказе в 1925 году, встречается немало казусов, когда, к примеру, дагестанские сюжеты, совершенно безосновательно приписывались Армении, не имеющей к ним никакого отношения.

Слева направо: Нансен, Коркмасов, Тахо-Годи, Квислинг.
Тарки, Дагестан. 10.07.1925 г.

И, один из таких забавных случаев, как то свел меня с В. Вульфом.
Пожалуй это было летом 2006 г., когда в цикле своих замечательных телепередач, посвященных «Нобелевским лауреатам» в очередной серии о Ф. Нансене, используя в показе знаменитую групповую фотографию, на которой последний снят в Тарках с Дж. Коркмасовым и др., он выдал ее за фото Ф. Нансена в Армении.

На мои поправки при встрече, положившей началу знакомства благодаря писательнице О.Р. Трифоновой, Виталий Яковлевич, относительно указанного огреха сочувственно признал, что попался на удочку одного современного иностранного издательства.

Между тем, последовательное описание поездки дано не только самим Ф. Нансеном в этой книги, опубликованной им, как отмечалось выше, несколько позже своего визита на Кавказ, но и вся мировая пресса с самого начала внимательно отслеживавшая его движение из Европы, регулярно информировала об этом своего читателя.

Пространные статьи и краткие сообщения об обстоятельствах пребывания его миссии в Закавказской Федерации, дальнейшего продвижения по СССР через Дагестанскую Республику и вплоть до его отъезда из Москвы, не сходили со страниц европейских и отечественных газет.

За время своего пребывания в Республике 64–летний Ф. Нансен, приезд которого, безусловно стал для нее настоящим событием, благодаря программе визита и, как писал он спустя годы в своей знаменитой книге «необыкновенной заботе, оказанной ему», даже несмотря на неожиданное недомогание, успел побывать в разных ее уголках.

Слева направо: Нансен, Коркмасов, Самурский, Квислинг, Тахо-Годи.
Тарки, Дагестан. 10.07.1925 г.

«Наши любезные хозяева, – напишет он, –старались показать свою своеобразную страну со всех сторон. Им хотелось, чтобы мы увидели источники их будущего благополучия и возможностей. Это месторождение нефти, рыболовство, большие перспективы земледелия, серные и минеральные источники и многое, многое другое...»
Он живо интересовался самыми разнообразными сторонами жизни современного Дагестана и его древней историей.

Как удалось установить в процессе исследований, именно с помощью знаменитого и редкостного в те годы маленького «Кодака» – своего неразлучного и любимого портативного фотоаппарата, он делал многочисленные и очень хорошо выполненные снимки, часть которых была использована им позже в качестве иллюстраций книги «Через Кавказ на Волгу» для оживления текста, изображая жизнь восточной Республики в ее оригинальном проявлении, делая ее наиболее рельефной и интересной для читателя.
Будучи несомненно важными документами, показывающими политическую и культурную жизнь Дагестана, они являются

Вид в предместье Т-Хан-Шуры,


Аул Чох, Иллюстрации из книги «Через Кавказ на Волгу»

ценным историко-культурным источником, благодаря которому мы имеем сегодня живую картину из немалой доли уже утраченной истории и того, что подверглось разрушительным воздействиям времени, но представляющего бесценное наследие, состоящего из произведений исторического, культурного и художественного значения.

Необходимая же работа по собиранию всего, что, по мимо вошедшего в книгу, зафиксировала камера великого норвежца, могло бы, к примеру, стать результатом вполне реализуемого проекта: «Фотособрания Ф.Нансена в Дагестане», самостоятельное издание которого красочным Альбомом, явилось бы существенным вкладом в его культурное наследие.




Визит Нансена в Дагестан начался с посещения Национального музея, открытого в столице Республики, как и Национальная библиотека, за два месяца до его приезда – 1 апреля т.г. в дни работы 4-го Вседагестанского Съезда Советов, подытожившего 5-летние итоги работы, когда выйдя победителем из войны здесь, посредством российской революции, была образована Республика, принявшая свою Первую Конституцию и в эти годы, удвоив свою территорию по морским и сухопутным границам и, тем самым, как отмечалось вдвое обогатившись всеми богатствами, создала свою промышленность и экономику, нефтяную и рыбную отрасль, развила сельское хозяйство, достигла значительных перемен в области просвещения, образования, культуры и здравоохранения.
Богатые экспозиции музея, разместившиеся в просторных залах особняка, постройки конца ХIХ века, расположенного по ул. Инженерная, 45 (позже Ленина, затем Гамзатова) и, к великому сожалению, снесенного в 70-е годы прошлого века, ( впрочем, та же судьба постигла и замечательное здание знаменитого Реального училища в г. Буйнакске (Т-Х-Шура) – дагестанский лицей– альмаматер многих ее выдающихся выпускников и, например, величественный Собор Александра Невского в Махачкале, хорошо просматриваемый на фотографиях Ф. Нансена и, словно в жертву принесенный на 7-ой день после смерти отравленной « инстанции» (он же «хозяин», он же «ген.сек» или «вождь в законе») в 1953 г. и, взрывные работы предпринимавшиеся даже на знаменитой Кавалер Батареи и др. исторические памятники архитектурного наследия Х1Х века),
вызвали достойное внимание профессора, восхищенного самобытным национальным каллоритом многовековой культуры и богатой событиями истории народов Дагестана.

В историческом и художественном отделах, содержавших редчайшие коллекции картин и панорамных полотен, работы выдающихся мастеров живописи; Лагорио, Гагарина, Клевера, Занковского, Нестерова, Маковского, Айвазовского и др., боевого оружия, знамен и т.п. символики эпохи Кавказской войны, кропот-
ливо собранных на стадии подготовки к открытию музея, пополнившегося собраниями кн. Барятинского, фондов Тифлиского музея, музеев Пятигорска и Калуги, Русского музея Москвы и Ленинградского музейного фонда, он сделал ряд снимков, два из которых; портрет Шамиля, выполненный неизвестным художником, а также часть величественной панорамы Гуниба, в качестве иллюстраций были использованы в книге «Через Кавказ на Волгу».

Здание Национального музея, г.Махачкала.

Шамиль и фрагмент панорамы Гуниба
Иллюстрации из книги Ф.Нансена.

Жарким июльским днем, покидая после многочасовой экскурсии прохладные залы музея возглавляемого Д.М. Павловым, стоявшего у истоков музейного дела в Дагестане и много сделавшего для превращения его в культурную опору Республики, Ф. Нансен, в честь этого памятного события, оставил автограф, ставший преамбулой настоящей статьи и к истории которого, вполне заслуживающего отдельной работы, мы как-нибудь еще вернемся.

В тот же день 7 июля, Ф. Нансен посетил и выше попавшую под наш прицел текстильную фабрику «им. III-го Интернационала.»
« После полета в ушедший мир.. мы как то сразу,- напишет он впоследствии в своей книге,- оказались в настоящем времени..и поехали на текстильную фабрику. Это- [одно из крупнейших] предприятий Дагестана и благодаря хорошей организации труда содержится на высоком уровне.»

Совет дагестанского Научно-исследовательского института, созданного в эти годы и ставшего научным центром Республики, учитывая огромный вклад ученого в мировую науку и, используя благоприятную возможность его пребывания в Дагестане, избрал своим почетным членом.

Утром 11 июля 1925 г., по случаю отъезда Ф. Нансена, состоялось внеочередное специальное заседание дагестанского правительства с его участием.

На заседании (по Протоколу) присутствовали; И.М. Алиев (пред. ВерхСуда и Глав.прокурор), К.Г. Мамедбеков (зам. Пред.СНК и Нарковнутдел), А.А. Тахо-Годи (зам. Пред.СНК и Наркомпрос), Х. Хан-Магомедов (пред. Даг. ВСНХ при СНК ДССР), Ефуни (зав. Губвоенком), В. Ходак (Наркомторг СНК ДССР), Н.П. Эфендиев (Самурский) – (пред. ДагЦИК), М.Мамаев (секр. ДагЦИК), К.М. Полин (пред. РКИ), И.Т. Маскин (Наркомтруд СНК ДССР), Н.П. Колесов (ответ. секр.ДК), Г.К. Петренко (Наркомздрав и собез. СНК ДССР), К.А. Чужайкин(пред. Дагсофпроф), Эльдаров (?) и М. Гаджиев (?).

С обзорной информацией, во французском переводе адресующейся непосредственно профессору Ф. Нансену, как руководителю международной организации и представителю Лиги Наций, выступил, председательствовавший на заседании, глава правительства Д. -Э. А. Коркмасов.
По его предложению, учитывая право Д.С.С.Р. вести предварительные переговоры с иностранными Концессиями, для привлечения их сил и средств, как наиболее эффективной в финансово-хозяйственном отношении мере, связанной с освоением природных богатств Республики и использования этих ресурсов

Правительство Д.С.С.Р.
Редчайшая литографический подлинник 1925 г., архив автора.
Слева направо:
Верхний ряд: 1) М.Ахундов, 2) А.Тахо-Годи, 3) Д.-Э. А. Коркмасов,
4) К.Мамедбеков 5) Х.Ханмагомедов
Средний ряд:
6) К.Полин, 7) Исмаилов, 8) Н.Эфендиев (Самурский), 9) М.Далгат,
10) М.Атаев
Нижний ряд:
11) Г.Петренко, 12) Н.Маскин, 13) С.Габиев, 13) Гасанов, 14) И.Алиев,
15) В.Ходак

для ее дальнейшего развития, было принято решение о вхождении с ходатайством в Главгосконцеском СССР об участии в переговорных процессах Ф. Нансена, давшего на то свое согласие.
Затрагивая вопросы незавершенности масшабных работ по осушению болотистых территорий равнины и, в этой связи, высокого уровня заболеваемости малярией, являвшейся бичем для дагестанского населения, дагестанское правительство, принимавшее огромные усилия в борьбе с этим недугом, а буквально на кануне его прибытия для решения этой же проблемы и по вопросам открытия курортных зон в Республике побывал Наркомнздравом СССР Н.А. Семашко, обратилось с просьбой к Ф. Нансену, тут же взявшего на себя обязательство, о выделении имеющейся в распоряжении его Комиссии возможной партии хинина и др. медицинских препаратов, а также об отпуске 30 - 40 современных тракторов фирмы « Интернационал» для улучшения обработки земли и поднятия уровня с- хозяйственной культуры Дагестана, и оказании ему последующей всемерной поддержки и помощи в борьбе со стихийными бедствиями.

По завершению заседания, как впрочем и всюду, где его торжественно встречали и провожали, был дан совместный обед, описанный Ф. Нансеном в книге и традиционно названный им по европейски «завтраком с богато накрытым столом».

Затем последовала, также описанная в книге, сцена трогательного прощания в морском порту.
«Мы бы с удовольствием, – скажет он, –еще долго оставались бы в этой интереснейшей стране среди ее любезных людей.. но время наше истекло. Пароход, который должен был доставить нас к устью Волги, выходил из гавани после обеда. Прощание было тяжелым.. мы обменялись последними рукопожатиями».
Перед тем, как покинуть дагестанскую землю и по трапу, провожаемый членами дагестанского правительства, взойти на борт корабля, где ему, как он пишет; «были предоставлены все условия», Ф. Нансен выступил с прощальным словом перед пришедшими его проводить махачкалинцами, заполнивших весь причал морского порта.

«Счастлив видеть,– скажет он в частности, по свидетельству строк с пожелтевших от времени страниц газеты «Красный Дагестан», –как страна даже в таких отсталых уголках, каким является Дагестан, очень заметно возрождается… Несомненно, что рабочие и крестьяне Дагестана, владея богатейшими недрами ( « недрами» в Предисловии Брошюры подменено « кадрами») при могучей воле к поднятию своего благосостояния сумеют добиться желаемого. Чрезвычайно рад видеть, что после всех ужасов войны страна восстанавливается могучим темпом».

«Пароход поплыл из гавани,– фиксируя каждое мгновение в книге, продолжит великий потомок и сам олицетворяющий тип легендарных викингов, бороздивших в глубокой древности здешние морские пучины, –наши друзья провожали нас немного еще на катере и долго махали нам вслед, посылая прощальный привет. –
– «Непередаваемый край»,– как еще назовет он Дагестан в ее предисловии, –Махачкала, равнина и голубой хребет Кавказа,–напишет Ф. Нансен в завершении дагестанского цикла книги, –погрузились за нами в морские волны.»

Снимки Ф.Нансена с борта парохода «Память Ильича»,
г. Махачкала, 11.07.1925 г.

И, кстати, упоминание «легендарных викингов..бороздивших здешние морские пучины», примененное в междусловье прямой речи автора, вовсе не случайная оговорка, сделанная из пущей важности или для красного словца. С историческим фактом, ставшего в какой то степени, например, для меня открытием и полагаю, небезинтересного читателю, все той же осенью 2008 г. я столкнулся в музее норвежского горного городка Лиллехаммер, (известного и как столица зимней Олимпиады 1994 года и родина выдающейся писательницы Сигрид Ундсет, также нобелевского лауреата, а немногочисленный норвежский народ, надо заметить, ими просто

Скандинавская карта, походов викингов «из варягов в греки»

изобилует и др., но главное, что в данном случае привело меня туда – Гуманитарная Академия им. Ф.Нансена, вмещающая и музей его имени, проректором которой, одновременно преподающей русский язык и литературу, была Хилене Странд Ехансен, немало cодействовавшая мне в работе по этой теме и т.п.), на экспонируемой там редкостной карте изображающей морские походы викингов, предлагаемая фотография которой очень кстати пришлась теперь в качестве наглядного пособия.




В память о Дагестане Ф. Нансену были сделаны презенты, названные им, надолго заинтриговавшей меня, «кучей подарков, достойных восточного князя».
Раскрутка этой интриги, впрочем, как и установление названия «парохода», оставшегося безымянным, что у Нансена в книге, что в дагестанской прессе тех лет, стало в последующих исследованиях решением не совсем простой задачи.

Но если, выяснить имя парохода – «Память Ильича», прибыв-
шего в тот памятный день транзитом из Баку, в судовом журнале которого была сделана соответствующая запись, не составляло особого труда еще и потому, что это отложилось в Астраханской прессе, то установить перечень «подарков достойных восточного князя», наверняка, как представлялось мне, работы знаменитых дагестанских мастеров, делом оказалось не из легких.

Забитый в план работы, предмет долгожданного интереса обнаружился лишь спустя годы.
И, лег он передо мной, неожиданно преподнесенный как на ладони, в силу абсолютно закономерной случайности.

Правда, сам перечень «подарков», прежде всего в разрезе их исторической значимости темы «Нансен и Дагестан», состоящий из 9 наименований, явился в 2005 г. из груды архивных россыпей и, казалось бы, тематически далеких материалов дел ЦКК, разбираемых мной в РГАСПИ совсем по другому случаю.
Между тем, это было лишь их краткое описание, что исходя из полноты и всессторонности предмета исследований понуждало к дальнейшим мерам по установлению самих вещественных доказательств.
И, ниточка, сворачиваемая в клубок потянула в этих целях в Норвегию.
В г.Осло, с визитом к ожидающей меня внучки Ф. Нансена –Марит Греве я отправился, как отмечалось выше, в ноябре 2008 г.

Заранее обговоренная на посольском уровне встреча была организована руководителем российского–норвежского «Общества дружбы» в Москве В.Я. Орловой.
Находясь под напором горячих желаний теперь же продолжить начатый рассказ, но сдерживаясь, в связи с объемностью настоящего изложения и без того вылившегося за известные пределы я, однако, как и обещал обязательно вернусь к нему со временем в более подробном описании этой незабаемой, очень плодотворной и результативной поездки. 


Однако, продолжим.
Как удалось установить в процессе исследований, на пароходе до Астрахани, куда Ф. Нансен прибыл вечером следующего дня, его, по поручению Дж. Коркмасова, сопровождал ранее никогда не упоминаемый, в этой связи, в дагестанской литературе, представитель Даг.Республики некто Ахметов.

Вместе с тем, кроме этого неожиданно установленного факта, сказать об этой личности, в настоящее время, что-либо большее, мы, к великому сожалению, не можем.
Тем не менее, выяснилось, что Ахметов находился с Ф. Нансеном в течении всего его 3-х дневного пребывания в Астрахани.

Совместно они побывали на рыбных промыслах, холодильном хозяйстве и в отделении Госбанка, где знакомились с организацией работ, вопросами финансирования и кредитования быстро растущей рыбной отрасли, а вечером 15 июля он проводил Ф. Нансена в Саратов, куда тот отплыл на пароходе «Спартак».



В Саратов, рядом с которым находилась одна из экономий и концессия его миссии, созданных в голодные 1921-22 годы в Поволжье и, сыгравших существенную роль в с-хозяйственном подъеме края, а до недавнего времени возглавлявшейся его сыном, руководившего ныне крупнейшим в РСФСР лесным хозяйством на Севере близ Онеги, Ф. Нансен прибыл утром 16 июля.

Того же дня, несмотря на достаточно солидный возраст, он как всегда полный сил и энергии успел посетить Университет, где особенно благоприятное впечатление оставила фундаментальная библиотека, Анатомический Институт с его лабораториями, оснащенных хорошим оборудованием, а также Патологический музей и в 3 часа 20 минут скорым поездом убыл в Москву.

Как и в Астрахани, в Саратове, дав перед отъездом пространное интервью центральной губернской газете «Известия», Ф. Нансен, охватывая им впечатления от всей поездки, в частности, останавливаясь на Дагестане высоко отозвался о происходящем в Республике, отмечая общий трудовой подъем и царящую там энергию созидания, особенно восторгаясь впечатляющими успехами дагестанцев в строительстве КОРа и продолжавшимся возведением грандиозной оросительной системы.




17 июля Ф. Нансен прибыл в Москву.
Он остановился в Бюро своей Миссии (Бюро Миссии Нансена помощи России), располагавшейся с 1920 г. по Большой Никитской, 43 в особняке В.А. Балина, постройки архитектора Н.Г. Зеленина1900 г., ставшего после его отъезда Резиденцией посла Турции.

Особняк « Бюро Миссия Нансена» в Москве

Представители Нансеновской миссии в Москве были в некоторых отношениях даже в более привилигированном положении, чем иностранные дипломаты.
Весьма интересен и факт, описанный дочерью Ф. Нансена -Лив в «Книге об отце», относящийся к траурным мероприятиям, в связи со смертью Ленина в январе 1924 г. на которые Ф. Нансен не успел приехать.
Но такая легендарная личность, как доктор Х.Ланнунг, замещавший ее отца в Москве зимой 1924 г., находился (на правах представителя Нансена) в траурной процессии и по прибытии поезда из Горок, от Павелецкого вокзала до Дома Союзов шел непосредственно за гробом В.И. Ленина вместе с избранными Съездом членами «сеньорен-конвента» (совет старейшин), в составе которого, вместе с высшими руководителями страны находился и глава Даг.Республики, чл.ЦИК СССР Дж.Коркмасов.

Фритьоф Нансе, его дочь Лив и Руал Амудсен.

В беседе с сотрудниками РОСТА, опубликованной в газетах; центральной «Известия» (17.07.1925.), Северо-Кавказской «Советский Юг» (19.07) и парижской «Последние новости» (21. 07), Ф.Нансен, отмечая, что «был поражен быстрым повсеместным восстановлением Края, налаженной жизнью и ростом хозяйства», сообщал: «В Москву я прибыл для того, чтобы здесь закрепить все то, что сделано было на местах».
В столице Союза он имел встречи с рядом высших руководителей СССР.

Еще в июле 1923 г., отмечая огромные заслуги Ф. Нансена, зам. Председателя СНК СССР Л.Б. Каменев, исполнявший на время болезни В.И. Ленина его обязанности главы государства, подписал Постановление в котором, в частности, говорилось « … Созданная доктором Нансеном организация спасла бесчиленные жизни от неминуемой гибели и смягчила муки голода и нужды населения многих мест, пострадавших от неурожая. Грандиозная помощь, оказанная голодающим Поволжья доктором Нансеном, навсегда останется памятником народам России. В тот момент, когда эта помощь приходит к концу, вследствии прекращения вызвавшего его кризиса Совет Народных Комиссаров считает своей обязанностью официально засвидетельствовать доктору Нансену, его помошникам и всем членам его организации свою глубочайшую благодарность».
А двумя годами раннее, в Постановлении принятом IХ–м Всероссийским съездом Советов, в работе которого принимала участие дагестанская делегация во главе с Дж. Коркмасовым, отмечалось: «IХ-й Всероссийский Съезд Советов, ознакомившись с вашими благородными усилиями спасти гибнущих крестьян Поволжья, выражает Вам глубочайшую признательность от имени миллионов трудящегося населения РСФСР. Народ сохранит в своей памяти имя Великого ученого, исследователя и гражданина Ф. Нансена, героически пробивавшего путь через вечные льды мертвого Севера…»

Он побывал в МИДе (НКИД) на приеме у Г.В. Чичерина, знакомого еще со времен Первой мировой войны своей деятельностью в возглавляемой им Делегатской Комиссии в Лондоне, занимавшейся возвращением российских эмигрантов из Европы после февральско-мартовской революции. Их сотрудничество по значительному комплексу вопросов особенно плодотворно развивалось в последующие годы.

Здесь и урегулирование в Лиге Наций международных проблем, вызванных последствиями войны, репатриацией, эмиграцией и т.п., вопросы преодоления катастрофических последствий неурожая в СССР 1921-22 гг., борьбы с голодом, оказания помощи беженцам, а также широко развернувшейся и очень интенсивно развивавшейся в годы НЭПа концессионной деятельности, взаимодействие работы международных фондов и др.
20 июля по известному кругу вопросов Ф. Нансен посетил Наркомздрава СССР Н.А. Семашко, побывавшего, как отмечалось выше, накануне его приезда в Дагестанской Республике.

Результат встречи, вылившийся в обстоятельный обмен мнений был опубликован в центральных газетах Союза, закавказской Федерации «Заря Востока» и, достаточно подробно в воскресном номере Республиканской газеты «Красный Дагестан» за 26. 06 т.г.
На вопрос Н.А. Семашко, «какие перемены он нашел в СССР со времени последнего приезда», Ф. Нансен ответил: «Перемены коллосальные, к лучшему».

Отмечая, в частности, работу Наркомздравов с малярией в Закавказье, в Армении и в Дагестане, он отметил, что «всюду, где она наблюдается, делается очень много». «Борьба, которую ведут противомалярийные станции, сопровождается большим успехом и ведется широко», – сказал профессор.

Однако, оба государственных деятеля и ученых сошлись во мнении бесполезности работ в этом направлении полагаясь, при этом, лишь на медицинские мероприятия в то время, когда гораздо разумнее идти по пути комплексного решения проблемы, как это делается, например, в Дагестане - первой из Республик СССР осуществившей героический почин и воплотившей в жизнь народную мечту « орошения», где в основу были положены широкие мелиоративные работы, дренирование почвы и правильная ирригация.
Благодаря этим же мерам созданные крупные очистные сооружения уже разрешили проблему питьевой воды, которой, по мнению Ф.Нансена, «хватает даже для искусственного орошения», и «можно было решить не только проблему ликвидации болезней, но и развить хлопчато-бумажное производство».
«Эта точка зрения, – как отмечалось в газетах, – встретила полное сочувствие Н.А. Семашко, указавшего, что он так и ставит вопрос борьбы с малярией».

Правительство Дагестана, заметил Наркомздрав СССР, предпринимает значительные силы исходя из своих сравнительно не очень больших средств, затрачивамых на осушительные и обводнительные работы, а население очень сочувственно относится к ним и охотно в них учавствует.

Между тем, подчеркнул он, для этого требуются более существенные вложения, которые бы сторицей окупились поднятием производительных сил пораженных малярией районов и центральное правительство уже имеет возможность отпускать некоторые средства, но они недостаточны посравнению с громадной нуждой, особенно в Дагестане.

И, Ф.Нансен живо откликнулся, обещая со своей стороны сделать все возможное, чтобы помочь этого рода проблеме. Коснулись они и уникальных природных возможностей Дагестана в развитии курортного дела.
Прибегая в оценке работ, проделанных Республикой в области здравоохранения в сравнительных величинах с совсем недавним прошлым, Н.А. Семашко, отмечая большие достижения, заметил

Наркомздрав Н.А. Семашко
Графический портрет, Газета «Красный Дагестан»,
№ 122 (937), 2.06.1925 г.

«...Национальная свобода в Дагестане,– сказал он, –широко использовалась для культурного подъема и, в частности, для улучшения дела здравоохранения».(Заметим, что Н.А. Семашко в Дагестан приехал через месяц после 4-го Вседагестанского съезда Советов, провозгласившего по докладу Дж. Коркмасова главным фронтом Республики – здоровье нации.)

Останавливаясь на двух местностях, где он успел побывать во время поездки; Гунибе и серном Талгинском источнике, Н.А. Семашко подчеркнул их «курортное богатство, несомненно большое значение и перспективу».

Прекрасные климатические условия и изумительная красота гунибского ландшафта на котором правительством Дагестана планируется раскинуть Национальный парк, развить больничное и санаторное дело и серный талгинский источник « по своему составу аналогичный Мацестинскому под городом Сочи, но температурно качественно выше,– сказал он, –чем в Мацесте», а «целебные богатства того и другого настолько велики, что ими пренебрегать ни в коем случае нельзя и необходимо постепенно и настойчиво превращать местность в кузницу здоровья».

По возвращению в Европу, Ф. Нансен опубликовал целый ряд статей в газете «Информасьон» под общим названием «Россия и мир», где рассказал о тех огромных изменениях к лучшему, которые он увидел во время своей поездке по СССР.

Еще до выхода своей знаменитой книги «Через Кавказ на Волгу», он ознакомил Запад с историей, жизнью и бытом народов Дагестана, недавней колониальной окраины Российском Империи с его несравненно большими успехами достигнутых трудяшимися Республики «всего за несколько лет».
Выступая в Лиги Наций с докладом о результатах поездки, он в частности сказал: «...Здесь где несколько лет тому назад царили разруха и нищета, теперь благодаря заботам советского правительства, установлен мир и порядок и население живет даже зажиточно…»




Вместе с тем, обращаясь к оценкам общественно-политических изменений в мире начиная с 1917 г. и обстановки сложившейся затем во внешней политике, отражающей в эти годы отношение западных стран к России, то на первоначальном этапе они характеризовались не иначе, как полный бойкот.
Однако, позиция Ф. Нансена к этой проблеме не была однозначной.

Первоначально преобладающий взгляд отрицательного отношение к происходящему там опыту, сразу же после гражданской войны и перехода РСФСР к многоукладной экономике в условиях ленинского НЭПа «всерьез и на долго», осторожно положительные оценки сменились твердой уверенностью и совершенным оптимизмом.
В России, говорил он, выступая с докладом в студенческом обществе в Христиании ( г.Осло) в марте 1923 г.: « Проводят свою политику осторожно и я верю, что они будут иметь успех. Недалеко время, когда Россия сделается важным фактором хозяйственной жизни Европы.»

Голос Ф. Нансена был услышан- благодаря его общественному положению, серьезным контактам на правительственном уровне в Москве и, не в последнюю очередь, его положительным высказываниям на Западе о переменах в СССР и, таким образом, необходимости установления с ним дружественных отношений, сыграли решающую роль в формировании общественного мнения.

Норвегия, заметим, одна из первых стран, установившая торговые отношения с РСФСР.
А, 1924 г., вошедший в историю советской дипломатии, как Год полного признания СССР ведущими странами, в немалой степени явился, в этой связи, результатом деятельности Ф. Нансена и, заметим Дж. Коркмасова, подписавшего(16.03.1921 г.) совместно с Г.В. Чичериным первый, в более чем 600-летней истории этих стран - Договор о дружбе РСФСР с Турецкой Республикой, а также, решая задачи в специфических условиях «дипломатической блокады» при выполнении миссии «посла по особым поручениям» осенью 1923 г. в поиске взаимоприемлемых решений, пришедшего к положительным результатам на переговорах с правительствами Италии и Франции, о их готовности к признанию СССР де-юре.

Превосходное во всех отношениях мнение Ф. Нансена об СССР сохранялось практически до конца его жизни, правда, начавшегося меняться и вызывать тревогу под воздействием происходящего с 1929 г., когда на смену ленинскому НЭП «..-это все, что нам нужно всерьез и надолго» пришло его задушение, твердая политика де-централизации стала неуклонно сваливаться к жестокой централизации и государственной монополии, пронизывающей все сферы жизни, вместо ленинской формулы примирения « культурническому сожительству внутри и полной открытости Западу», страна на фоне первобытной «теории ген.сека», лживо прикрывшегося именем Ленина и оперировавшего к неимеющим к тому никакого отношения его сноскам в работе 1915 г., а на самом деле- плагиат заимствованный у правого баварского социал-демократа, позже скатившегося к нацизму, Г. Фольмара « Изолированное социалистическое государство» (Iarbuch fur suzialwissenchsaft und sozialpolitik», 1879 г.), устраняющей якобы какие -либо препятствия в развитии и обосновывающей процветание «отдельно взятого государства», которое «благодаря» этому труду «ген.сека» в СССР стало превращаться в «осажденный лагерь», внутри которого формирование « культурнического сожительства» т.е. по сути безклассовых отношений, исключалось новорожденной «теорией» «ген.сека» «усиления классовой борьбы по мере роста социализма» и, согласно его незамысловатой «логики» впоследствии приведшей к продекларированой в Конституции 1936 г., «полной и окончательной победе социализма» -декорации, призванной отвлечь мировую общественность от, на самом деле, происходящего в государстве, где при полном беззаконии и нарушениях прав человека, сеялась маниакальная подозрительность, способствовавшая списанию управленческой некомпетентности на постоянно прививаемую мысль о « вражеском окружении» и, таким образом, провокационная внутреняя политика, взывавшая к «бдительности» при инсценированных заговорах и преднамеренном подталкивании общества к противостоянию, урегулировалась « отцом всех народов», выполнявшего роль всеми «обожаемой» Над законной «Инстанции», вытворявшей «суть» над сутью Закона.

Нетрудно предсказать, проживи Ф. Нансен еще лет 10-15, его отношение уже к этой политики, симптоматически наметившейся к концу 20-х и, приведшей; к катастрофическому голоду, смертности и массовому отходу крестьян из деревень в 1931-33 гг. одновременно с чудовищной расправой «ген.сека» с церквью и ее служителями в эти годы, массовым кровавым репрсессиями пик которых пришелся на 1937-38 гг., принесших в этом самом «осажденном лагере» множество несчастий и миллионные человеческие жертвы, дружбу с Гитлером спровоцировавшей Вторую мировую войну и новые, гигантские людские потери и, вместо завещанной Лениным ясной и абсолютно разумной стратегии « всеми силами развивать и использовать товарообмен… открыться сотрудничеству с Западом..минуя все имеющиеся предрассудки на этот счет, нежелание идти на передвижку, нежелание пожертвовать старыми нравами..мы можем,- предупреждал он,- придумав еще миллион неудобств, сорвать всякое деловое улучшение» без которого «не построить социализма», превращение этих с ним отношений, но в первую очередь с дружественной и братской при Ленине Турецкой Республикой (сохранившей преемственность исторического наследия и вновь пришедшей на помощь нашей стране в 90-е годы прошлого века и по ныне способствующей развитию плодотворного диалога в специфических условиях евроазийского культурного разнообразия и расширяющегося российско-турецкого сотрудничества, заложенного в цивилизационной генетике наших государств и народов) в «полигон холодной войны.»

Конечно, уже давно оставленные в покое некогда продекларированные идеологические пристрастия способствовали нашему более взвешенному и беспристрастному взгляду из сегодняшнего далека, но именно в этой связи, припомнились тут и весьма уместные, в данном случае, политические и социальные оценки основоположника аналитической психологии К.Г. Юнга, исходящие к 1938 г. из складывающейся обстановки происходящего не только в сталинском СССР и нацисткой Германии с их исторически близкими однопорядковыми явлениями, но и во всей Европе, и мире в целом.

Характеризуя Сталина он сравнивает его с «саблезубым животным», уничтожающего все что было созданно Лениным-уникальным политическим деятелем и творцом, предпринявшего усилия для преодоления застрявшей в феодализме России.
Сталин узурпатор, в характере его правлении непреодолимое личное честолюбие и по натуре, хотя он может быть неплохим администратором, заключает К.Г. Юнг ( Одайник В. «Психология политики, -Диагностика диктаторов», 1996 г.), он разрушитель.

«Он просто вонзил зубы и пожирает. Он даже разрушает не творчески. И с умственной стороны Сталин не так интересен».
И даже несмотря на наметившееся после катастрофического (1933 г.) голода в СССР, повышение уровня жизни, он видит в том прежде всего объективные причины « Было бы чудом,-пишет К.Г.Юнг,- если бы кто-нибудь сумел привести такую богатую страну, как Россия к обнищанию.»
В его методах правления психолог не находит ничего особенного кроме « обнаруживающей склонности, так грубо и так цинично, во преки своим политическим «убеждениям», выставлять себя царем, когда он пролетарий» «Он несомненно уничтожил бы Ленина, останься тот жив. Ничто не могло остановить его, как ничто не останавливает и теперь... он не может направить свои усилия на благосостояние страны пока его жажда власти не будет удовлетворена».

Останавливая внимание на этом заключении и удивительно точном прогнозе великого философа, аналитика и психиатра, следует отметить их абсолютное созвучье взглядам и отношению многих его современников, не связанных с его мнением .
Так, например, известный дипломат Г.Беседовский, описывая в своей книге « На путях к Термидору» сцену встречи в эти годы в Москве с Н.Д.Крупской, хорошо знакомую с очень давнего времени, когда та, в достаточно безапеляционнной форме, высказала ему ту же самую мысль.

Представляется, что выводы К.Г. Юнга в отношении субъекта пролезшего в ленинскую партию, разваливавшего изнутри, а затем и уничтожившего ее практически целиком и, который, взвешивая сегодня все за и против, мы понимаем врядли пожалел бы ее основоположника, имя которого, учитывая все коварство Джугашвили, «удовлетворявшегося жаждой власти», куда необходимее было ему для эксплуатации во благо собственного культа, выглядят совершенно объективными.

Говоря о заболеваниях Гитлера и Сталина, К.Г. Юнг, подчеркивает, что как врач-психиатр он не может ограничиться постановкой обоим диагнозов и обязан предложить лечение.
К сожалению, неизбежный способ и метод лечения обоих им видится на той стадии, когда сомнительная дружба двух диктаторов и, таким образом, конкурентов, закончится их беспощадным сражением, отчего будут спасены Европа и мировая цивилизация, в которой выделяя Америку, как «последнее прибежище демократии», он советует, «чтобы избежать помешательства и не заразиться, имея большую армию и флот, держать их в стороне, чтобы сохранить мир в мире или решить исход войны, если она начнется.»( имеется в виду 2 Мировая-авт.)
Подводя сегодня определенные итоги, остается только констатировать- тревоги и опасения испытаваемые Ф. Нансеном незадолго до смерти, прогнозы, оценки и выводы, предначертанные К.Г. Юнгом в 1938 г. стали исторической реальностью.

Однако, тогда, вероятно в силу накопившейся отрицательной энергии в мире, они были неизбежны также, как и неизбежны были последствия сохранявшегося «сталинизма», как и всякого зла, если оно оказалось не связано с искуплением, грозящего распространению скверны затоплять пространства, угрожая добру способному задохнуться, в случае решительного непротиводействия, от молчаливого возмущения.

И в этом смысле, возвыщающийся в истории образ Ф.Нансена, как образ активного борца с проявлением всякого зла, достоен подражания, потому что в этом подражании человеку, сталкивавшегося при жизни с невероятными трудностями и пускавшего в ход все свои силы, талант оратора и агитатора – величье! 



Ф.Нансен (полное имя Fridtjof Wedel-Jarlsberg Nansen)- прославленный герой норвежского народа, не жалеющего сил для прославления своих великих, принадлежал к знаменитому норвежскому роду, корни которого восходят к скандинавcким рюриковичам (Рюрик (Рерик) Новгородский. 879 г.), стоящих у основ формирования русской государственности, свободолюбивого и гордого своей историей, но по иронии судьбы на протяжении столетий оказавшегося под владычеством Дании, а потом и Швеции, и лишь в начале ХХ века получившего независимость исчисляясь всего то 2-х миллионным населением, очень остро относился к проявлению всякой несправедливости и особенно в отношении малых народов.



Карта Норвегии

Из некогда неприметной страны, где такие как Ф. Нансен в процессе последовательного восхождения по ступеням жизни – поднимаясь сами выводили страну на мировую арену – Норвегия сегодня, благодаря этому одна из самых, если не самая, благополучная страна мира.

Ф. НАНСЕН - первый посол независимой Норвегии в Великобритании.
( Лондон, апрель 1906 г.)



Будущий снежный король и великий филантроп.
1866 г.

Ф. Нансен-это не миф и не легенда. Его образ - символ олицетворяющий смысл непрерывного движения т.е. самой жизни.
Его необычайное рвение в науке и беззаветное служение ей во имя прогресса, беспристрастная жизненная позиция и я бы сказал природный дар от Бога, ставший кредо всей его жизни- «быть полезным людям» независимо от их национальной или религиозной принадлежности, либо идейной ориентации, качества, сталкивавшиеся в практической жизни с серьезными препятствиями на самых разных уровнях, нередко провокациями и дешевой клеветой, когда голос «совести народов Европы» за его благотворительность, пытались обратить в крамолу, но огромное умение возвышаться над всякой гнусностью, пренебрегать мнением толпы и целеустремленно идти «вперед», очень высоко ценились и поддерживались широкой общественностью и прогрессивными деятелями всего мира.

Банкет в честь Ф.Нансена в клубе королевского общества по случаю его возвращения из 3-х летней экспедиции на «Фраме» к Северному полюсу-5.02.1897 г.

После путешествия к Северному полюсу, собраться в которое на знаменитом «Фраме» (с норвежского «Вперед», в честь которого, что не встретишь нигде в мире, на юго –западе г. Осло, в пригороде Бигдой, расположившегося на полуострове противоположного берега залива от цитадели крепости Акерхюс, возведен целый музей ради одного экспоната и, замечу по случаю, где мне удалось обнаружить и приобрести 2-е книги;- «Friitof Nansen”, Roland Huntford, изд. H.Aschehoug & co. (W.Nugaard),2003 г. и изданной в 2007 г. в том же издательстве- «Nansen Kamp», Carl Emil Vogt, обе на норвежском языке в которых повествуется о его путешествии на Кавказ в 1925 г., упоминается Дж. Коркмасов и в качестве иллюстраций использованы известные фотографии Ф. Нансена с Дж. Коркмасовым и др.) ему помогала вся страна, он превратился в харизматическую фигуру, вроде современного Гагарина первого проложившего дорогу в космос и, в результате дальнейшей бескорыстной деятельности, став символом гуманизма, был и остается кумиром всего человечества, с жизнью которого совпала жизнь и служение этого Гения – всеобщего любимца и «героя нашего времени».

Но, пожалуй, ничто так ярко не отражает высочайшую ответственность Ф. Нансена перед своим народом и родиной, так ярко не раскрывает всю красоту души этого, казалось бы, хмурого с виду человека, как слова произнесенные им на торжествах в Христиании еще 13 сентября 1896 г. в честь экипажа «Фрам», за которыми в его жизни последует переход от некогда общей формулы «быть полезным людям» к « конкретной идеи «любви к ближнему, как реальной политике», сформулировав которую, - как отмечает исследователь его жизни писатель Пер Эгиль Хегге,- Ф. Нансен явно опередил свое время.»

Выступая в этот день с ответной речью Ф. Нансен скажет:
« Экипаж, находившийся на борту, был преисполнен одним только стремлением и одной волей – оправдать честь, оказанную нам народом. Я уверен, что по мере того, как мы удалялись от родных берегов, наша связь становилась все сильнее и мы еще острее ощущали, насколько дорога нам наша страна.»

И, совсем не случайно, что г. Осло (быв. Христиания), где в усадебном доме отца предместья Стуре-Френ, ставшего трамплином в большую жизнь и получив спартанское воспитание родился Фритьоф Нансен, был избран одной из 2-х, всеми признанной столицей Нобелевских лауреатов и, что также символично, удостаивающихся именно здесь Премии Мира, резиденция которой, как и величественное здание ратуши, где происходит церемония вручения наград, расположена на гранитной набережной Акер Бригге с ее прекрасным видом на безбрежный морской залив.

Нобелевский культурный центр



Здание Ратуши, тыльная сторона и парадный вход.





В книге «Через Кавказ на Волгу», подробно описывая природу и характер местности, углубляясь в историю и быт населяющих ее народов по всему пути от Тифлиса до Астрахани, откуда он убыл в Саратов, Ф. Нансен добрую половину глав, составляющих ее сердцевину, посвятил Дагестану.

По своим мотивам и интонациям его повествование в современных условиях весьма созвучно знаменитой повести А. Дюма (отца) «Кавказ», проделавшего тот же самый маршрут в середине ХIХ в. на завершающей стадии великой драмы Кавказской войны.
Разница, если исключить тип транспорта и предпринятую им корректировку самого маршрута, в принципе не существенная.

Она заключается в том, что во-первых Нансен следовал по нему в обратном направлении, а во-вторых, тогда как Дюма прибыв из Саратова в Астрахань следовал далее на Тифлис и к берегам Черного моря, чтобы оттуда отправиться на Марсель, через кумыкскую равнину Дагестана, а затем соседний Азербайджан, побывав в Шемахе и Баку, то Ф. Нансен, как выясняется, намереваясь было отправиться в Дагестан по железной дороге из Тифлиса через Баку, этой возможностью пренебрег.

И сделал он это, думаю, не случайно.
Определяющим моментом, так же как и в свое время для А. Дюма, отправившегося в Россию в 1868 г. под впечатлениями рассказа своего соотечественника маркиза А. де - Кюстина, хотя и не побывавшего на Кавказе, но очень ярко описавшего путешествие в нашумевшей книги «Россия в 1839 году», для Ф. Нансен, похоже также стала работа великого норвежского писателя, К. Гамсуна, годом раньше него получившего нобелевскую премию ( по литературе – авт.), автора книги «В сказочной стране: Пережитое и передуманное на Кавказе».
Отправившись на Кавказ в самом начале ХХ в. К. Гамсун, путешествуя инкогнито, проследовал в Грузию через Владикавказ именно по Военно-Грузинской дороге.

В своей повести, составленной в виде путевых записок, он, в частности, писал: «Мы едем по одной из роскошнейших местностей Кавказа. Мы смотрим из окна на несравненную, богом благословенную страну; она так богата и прекрасна, и нам суждено было увидеть ее».

Остановив свой выбор на этом направлении из Закавказья в Дагестан, Ф. Нансен - великий путешественник, которому было что и с чем сравнивать, уже никогда в последствии об этом не пожалеет.
Спустя годы, очарованный однажды увиденным он, вновь и вновь, переживая эти эмоции на скандинавских берегах, так поведает о них в своей книге:


«… проведя восемь часов на одном из самых замечательных маршрутов где бы то ни было – часы эти были наполнены непрекращающейся чередой новых, все более переполняющих впечатлений, которые едва ли могли сразу быть по настоящему переработаны сознанием. Это было то же самое путешествие, на которое путешественник в тридцатые годы прошлого века [имеется в виду Х1Х век –авт.] потратил бы целый месяц. Неугомонность европейской цивилизации выдвинула нас вперед и не позволила наслаждаться размеренным путешествием, чтобы не спеша [из Тифлиса до Владикавказа они двигались на автомобиле– авт.] наблюдать многочисленные чудеса, через которые мы прошли.» 


 

Сила живительных страниц Нансеновской книги «Через Кавказ на Волгу», далеко не в обычной, пусть даже объективной фиксации увиденного путешественником.

Эта проникновенная работа основанная на лучшем методе познания- сравнении, отличается оценками и выводами выдающегося ученого; этнографа, историка, океанографа, физиолога, антрополога, зоолога, биолога и этим тоже не исчерпываются бесчисленные способности и достоинства Нансена –- дипломата, прогрессивного общественного и государственного деятеля, обладающего даром талантливого писателя и художника.

Содержание глав гармонично переплетенных историей прошлого от хазар до современности, раскрывает причины и сущность российской колониальной политики, дает негативную оценку ее экспансии на Кавказ в эпоху самодержавия, передает эпопею многолетней и героической борьбы в эпоху Кавказской войны, рисует историю жизни Шамиля на долю которого выпал ее основной период и его наибов, в приведенном «Сказании о Хочбаре» воспевает свободу и непоколебимый дух народных героев в их борьбе с местными угнетателями.
Книга пронизана гимном свободы и энергией созидания настоящего и полного оптимизма будущему Дагестана.
Он отмечает грандиозные перемены и достижения произошедшие в молодой Республике « всего за несколько лет», благодаря усилиям и целенаправленной деятельности правительства и очень сочувственно относящегося к нему народа и, исходя из ее очевидных природных запасов, богатейшей флоры и фауны, выгодного геополитического положения, он сулит, этому отдаленному географическому уголку мира, полный расцвет и процветание.

« Правительство, - пишет он в частности,- делает все, что нужно, и на сколько это возможно.

Останавливаясь на моментах взаимоотношениях власти и народа он пишет о том, что люди совершенно не дистанцируются от своих руководителей, «да и сами они ничем не подчеркивают своего высокого положения. Они подходили к людям как к себе равным, и другие относились к ним точно также».

Дж. Коркмасов с местным жителем,
( 8. 07. 1925 г., снимок Ф.Нансена, публикуется впервые)



Дж. Коркмасов, на балконе кабинет - квартиры Дома СНК Д.С.С.Р.
Снимок Ф.Нансена, 8. 07. 1925 г.








Д-Э. А. КОРКМАСОВ











( жена Джелала Коркмасова Н.Д.(Натуся) Коркмасова- Пацхверия и
сын Джелал-Эраст ( Эрик)









Заостряя внимание на некоторых дагестанских руководителях и, в частности, на статной фигуре и европейском облике Дж. Коркмасова он, осведомленный о его учебе в Сорбонне и продолжительной жизни во Франции, восхищаясь манерами и «первоклассной образованностью», характеризует как «очень умного человека» и довольно часто, ссылаясь на него в своей книге, благодарит как великолепного знатока истории.
В своем повествовании он не обходит стороной и членов его семьи; жены «исключительно красивой молодой женщины» и сына «ангела с картины Корреджио».

Во время поездки 8 июля, предпринятой по просьбе Ф. Нансена к местности на Север от Махачкалы, откуда шло наступление саранчи «на пышно зеленеющие поля» его цепкий взгляд художника (а многочисленные рисунки и эскизы, показанные мне его внучкой в Норвегии, свидетельство еще одного таланта всесторонне одаренной натуры профессора) неожиданно остановился на одном из наркомов в окружении Дж. Коркмасова, «сопровождавший комиссар земледелия [имя не названо, но речь идет об М.Ахундове- авт.], – отметит Нансен, – толковый молодой человек, удивительно похожий на Карла ХII».

Ф. Нансена интересует все, от характера и состояния почвы, до выбросов газа и нефти, природные минеральные источники и «богатый для охоты» животный мир, традиции и обычаи народов Дагестана, имевших в своей истории различные особенности общественно уклада жизни и развития, дает численный состав населения, проводит его градацию и для наглядности подкрепляет публикацию иллюстрацией европейской этнографической карты.

Прибегая, в этой связи, к характеристикам дагестанских народов он неоднократно возвращается к кумыкам, проживающих от Дербента до Терека чья территория, выделяется белой полосой на карте и, в частности характеризует их, как «мирный, спокойный, трудолюбивый, деятельный и чистоплотный народ».
Сравнивая и сопоставляя, будь то особенности быта, характер приготовления и употребления еды и т.п., Ф. Нансен находит много общего с национальными особенностями и традициями норвежцев.

Этнографическая карта 

В пятничный день 10 июля, приглашенный на свадебные торжества в с. Тарки, он проявляет живой интерес ко всему, что окружает его. От его пытливого взора не ускользает ничто вплоть до нюансов из национальной специфики обрядов, манер и процедур.
Поглощённый, к примеру, зрелищным исполнением танцев на площади у мечети, он, отражая динамику этих образов, впоследствии напишет:

«Движения целомудрены и без всякой дикости. Оба танцора, каждый по-своему, обаятельны: у него мужская сила, у нее – стыдливая женственность. Ноги двигались легко и живо, как барабанные палочки, в такт музыки, тело при этом оставалось спокойным. Сходство с нашими норвежскими танцами было налицо. У мужчины та же энергичная гибкость, у девушки – грациозность и нежность…»

«Улицы в Таргу (Тарки),– сообщает он, –вились между тенистыми деревьями и садами вдоль искусственно орошаемых участков... Дома производили впечатление относительно зажиточной жизни…»
Удивленный свободным и совершенно коммуникабельным поведением населения, что казалось ему необычным для Востока, он продолжит:«Женщины в Таргу ходили без чадры. Мы встречали на улицах много женщин и могли безнаказанно смотреть им в лицо. Они позволяли даже фотографировать себя».

Тарки, танцы на свадьбе 10.07.1925 г. Фото Ф.Нансена.
Иллюстрация из книги «Через Кавказ на Волгу»


Тарки. Иллюстрация из книги «Через Кавказ на Волгу»

«Наш путь, – скажет он далее, –шел еще выше, и вот, наконец, мы подошли к подножию отвесной скалы позади аула. Великолепный чистый родник выбивается из камня. Как приятно сделать привал у плещущего прохладного источника под тенистой листвой виноградника! У наших ног город, вид вдаль через долину, вплоть до синего моря... Крестьяне отличались трогательным гостеприимством. Они притащили из своих домов драгоценнейшие
дагестанские ковры и расстелили их перед нами на земле, чтобы мы расселись на них, и к тому же принесли еще подушки и мутаки, дабы нам было совсем хорошо».

Отдохнув у родника Ф. Нансен со своими cпутниками поднялся на Таркинское плато, где сфотографировался на фоне уже не существующего рельефа – крепости «Бурная», отстроенной еще в 1821 г. по приказу генерала А.П. Ермолова. (значащаяся, в этой связи, в Брошюре «Глазами друга» фамилия генерала Вельяминова исторически не выдержано.)

Дж. Коркмасов, Н. Самурский, А. Тахо-Годи, Ф. Нансен
Дагестан, Тарки, 10.07.1925 г.

« Солнце спускалось, наступал вечер. – продолжит он свое повествование,- С высокого минарета раздался молитвенный призыв муэдзина. Мы стали спускаться по узкой крутой улочке в низ к машинам. Потом мы помчались по равнине и вскоре остановились перед гостеприимным домом президента.»
Благодаря этому описанию и отснятых им фотографиям обошедших весь мир, перед нами до мельчайших подробностей оживает бесценная картина прошлого.

В один из дней, предприняв поездку в древний Дербент к его величественной крепости и уже побывав в районе «Дагестанских огней», где наблюдал грандиозное сооружение «занимавшего обширную территорию» вновь отстроенного стекольного завода, которым «руководили богемские немцы» и призванного к обеспечению нужд населения стекольной продукцией далеко за пределами самой Республики, он, в следствии резкого недомогания от жары, был вынужден отказаться от дальнейшего путешествия на юг и вернуться обратно.

Дербент. Иллюстрация из книги «Через Кавказ на Волгу»

Но, несмотря на это, он, однако, в своей книге не обошел молчанием «одно из чудес Востока», посветив истории его возникновения Баб-Эль-Абваб (араб. «Ворота-ворот»), приписываемой и великому Искандер-Беку (Александру Македонскому).
Все это и многое другое, открывая миру в детальных подробностях особенности дагестанской жизни, отразилось на чудесных страницах книги Ф. Нансена «Через Кавказ на Волгу», ставшей, для Дагестана в частности, замечательным историко-культурным памятником.

Однако, раковая опухоль беспамятства, унаследованная от «национал - сталинизма», оказалась куда страшнее малярии.
И если последний недуг преодолен, то не изжитость первого все еще существует.
Предавая забвению прошлое, мы утрачиваем будущее.
И, потому, так ценен каждый наш шаг навстречу исторической справедливости.




Не прошло и 86 лет, как известный всему человечеству великий норвежец, прославивший Дагестан в своем знаменитом произведении и не мало сделавший для него в практической жизни, побывал в этих краях.
Но, здесь, куда он специально прибыл, жил и работал, сегодня ничего не напоминает об этом.
Для многих, заметим к своему стыду перед миром, увязка имени великого норвежца, с великим именем Дагестан, не понятна, а его дела, в этой связи, не известны.

И потому, по мимо высказанной уже инициативы, связанной с необходимостью издания в русскоязычном переводе книги Ф. Нансена «Через Кавказ на Волгу», я предлагаю в качестве дани, хоть в какой то степени компенсирующей почти столетнее молчание об этом великом человеке и в знак признательности его
заслуг в честь 150-летия со дня его рождения – ПЕРЕИМЕНОВАТЬ его именем в городе Махачкале часть улицы Горького от бульвара по ул. Гамзатова в сторону Приморского бульвара.
Это решение абсолютно не повлияет, если не улучшит ориентацию с названием улиц т.к. от бульвара выполняющего, как бы, пограничную функцию, будут исходить, что характерно практике большинства городов, два начала; с одной его стороны ул. Ф. Нансена, с другой ул. Горького, сохраняющейся в названии с его противоположной стороны.

И, на фоне порой той бессмыслицы в «соблюдении законов» топонимики, регулируемых в своем подобострастии в былые и совсем недавние времена, это будет абсолютно разумным решением.
Наименование именно здесь, пусть небольшой по протяженности улицы именем Ф. Нансена, дело далеко не формальное.
Это памятное место имеет для Дагестана и его столицы огромное эстетическое, нравственное и историческое значение.

Здесь в Доме правительства (ныне гор. управление МВД РД) Ф. Нансен непродолжительное время гостил у Дж. Коркмасова и каждый вечер « перед сном», как отмечает в книге, беседуя с ним на французском за чашкой чая «на балконе фасадной части дома», окунувшись в атмосферу дагестанской жизни с ее радостями и проблемами, помечал все это в записях и заметках, легших в основу его бесценного труда.

Дом правительства СНК Д.С.С.Р.

А его фотография во весь рост, помещенная сразу за титульной обложкой книги, обошедшей пол мира, была сделана, что уже само по себе знаменательный исторический факт, в приморском сквере что напротив этого исторического Дома.
Времени, таким образом, до дня его рождения еще вполне достаточно и дело, для муниципальных и республиканских властей, за малым.

Вместе с тем, если смотреть на это дело действительно «глазами друга», то учитывая все вышесказанное и не ограничиваясь полумерами, ему следует придать исчерпывающий характер и, тем же решением Махачкалинской мэрии, на этом доме Учредить, пусть и скромную, но достойную МЕМОРИАЛЬНУЮ ДОСКУ, посвященную человеку которого знают и любят во всем мире.

Ф.Нансен, г. Махач-Kала, 8.07.1925 г.

А, на кануне 10 октября – Дня рождения Ф. Нансена, поручив это дагестанскому представительству в Москве, тем самым, исправляя ошибки прежних лет и с тем возвышаясь, возложить цветы к его памятнику на Арбате с надписью на ленте тесненной золотом: « Ф. Нансену от благодарного Дагестана. »

Подготовка к празднованию его 150- летнего юбилея началась еще в прошлом году. Старт взяли с чествований очередной годовщины, прошедшей у величественного памятника Ф. Нансену – гранитная композиция с 3-х метровой бронзовой фигурой, сооруженной по проекту известного художника и скульптора, действительного члена российской Академии художеств Владимира Цигаль и архитектора Евгения Розанова, открытого 18 сентября 2001 года в Большом Левшинском переулке на Старом Арбате, органично вписавшегося здесь на фоне красивого здания усадебной постройки в стиле русского классицизма и, что совершенно логично, в обрамлении сквера у Дома московского городского Комитета «Красного креста».

В 1922 г. Ф. Нансен был избран почетным членом Моссовета.
Еще в 30-ом году (год смерти Нансена) прошлого века, Московский Совет принял решение об установке памятника Ф. Нансену в Москве, но благодаря вездесущему «генсеку», решение это из «идеологических» соображений реализовано не было ( Нансен –де, после гражданской войны оказывал помощь не только голодающим Поволжья, вспомнилось ему чрез 10-15 лет, укрепившегося в своем амплуа, но и русским эмигрантам ( нансеновские паспорта и т.п.) и, словно в отместку, наплевав на единогласное решение 1Х-го Всероссийского Съезда Советов ( 1921 г.) не имеющего никакого отношения в те годы к его « личному» волеизъявлению, где говорилось: « Народ России сохранит в своей памяти имя Великого ученого, исследователя и гражданина Ф. Нансена..») и на него на долгие годы был объявлен негласный мораторий.

Однако, историческая справедливость, в соответствии с каким-то особым ритмом жизни неизбежно восстающей даже из пепла, таким образом, восторжествовала после развала сталинской империи.
Кроме того, в Москве имя Ф. Нансена носят: улица и средняя школа № 1145 и, где находится музей его имени. (Имя Нансена этой школе дано заново, после смерти «отца всех народов» при котором существовавшая, до его восхождения во власть в 30-е годы, в центре столицы школа имени Ф. Нансена была переименована)
Его именем также названы улицы, учебные заведения, благотворительные дома и центры в; Петербурге, Нью-Йорке, Манчестере, Белфасте, Осло и ( др. городах Норвегии), Париже, Берлине, Софии, Ереване, Саратове, Ростове-на-Дону, Рыбинске, Киеве и Виннице, Калининграде, Норильске, Гюмри, Спитаке, Самаре и многих других городах; его именем назван Остров Архипелага Земли Франца- Иосифа, а также остров в Карском море, Горные вершины ( 2 пика) в Антарктиде, в Тянь-Шане и Канаде, Лунный кратер, тип боевых кораблей Королевских ВМС Норвегии; в честь него названа ежегодная правозащитная премия Управления Верховного Комиссара ООН- «Медаль Нансена», Банком России в 1995 году, в серии памятных монет « Исследование русской Арктики», выпущена монета «Экспедиция Ф. Нансена» и др.

Неумолимое время приближает нас к юбилейной дате, когда эти торжества, достигнув своего апогея пройдут в Норвегии и, согласно решения Юнеско в других странах.
Естественно, что не останутся они без внимание в РФ и бывших республиках СССР, особенно на Украине, с которой тесно связано имя Ф. Нансена.

В этом почетном ряду и Республика Дагестан, где несмотря на издержки прежних лет, полагаю успеют к этой знаменательной Дате осуществить предложенные мероприятия по наименованию улицы и учреждению мемориальной доски.

И, в этой связи, очень символичны слова 85 –летнего скульптора В. Цигаль, сказанные им при открытии памятника Ф. Нансену в Москве в 2001 г.
«Он – мой герой!– воскликнул творец монумента,– особенно сознаю это сейчас, когда в кумиры молодежи навязывают воров в законе и киллеров, стреляющих без разбора и рассуждений. Очень хочу, чтобы молодежь знала другие примеры для подражания и удивлялась истинным подвигам...»

Автор с внучкой Марьям

В Армении к этому юбилею подходят очень организованно и по мимо прочих мероприятий, там будет выпущено 5 000 памятных медалей.
Но все же Москва идет в авангарде. Уже в течении истекшего времени в рамках сотрудничества Российско-Норвежское общество проведен целый ряд запланированных мероприятий.

Это и нансеновские чтения, прошедшие в Чеховском культурном центре и презентация книг о Ф. Нансене развернутых в павильоне на ВВЦ, завершены съемки фильма, посвященного Фритьофу Нансену и др.
Сценарий фильма (режиссер-постановщик заслуженный деятель культуры России Аким Салбиев) в съемках которого меня пригласили участвовать, эпизодически охватывает обстоятельства визита Ф. Нансена в Дагестан в июле 1925 г., его связь с Республикой, оказание ей помощи и содействия.

Премьера фильма состоится в Норвегии, а потом его показ по ТВ пройдет в Европейских странах и РФ.
Конечно, тема «Нансен и Дагестан» юбилейными торжествами не исчерпывается.
Уверен, что к ней, как к никуда не исчезнувшей Атлантиде, еще не раз обратятся писатели и ученые, а настоящая публикация, посвященная столь знаменательному событию, лишь скромный вклад в это благородное дело.




Москва. Июль-август 2011 г.