(0 - 0 )

 Д.А. Милютин последний генерал-фельдмаршал русской Армии

Дмитрий Алексеевич Милютин родился в 1816 г. в Москве. Его отец Алексей Михайлович Милютин, в отличие от большинства представителей дворянского сословия, не чурался предпринимательской деятельности. Но, разорившись, он был вынужден ее оставить и до конца своей жизни был на службе секретарем комиссии по постройке храма Христа Спасителя.

Увлечение отца вопросами экономики и наукой передалось и его сыновьям Дмитрию, Николаю и Владимиру. Семья воспитала сыновей в духе любви к труду, чуждому «чванному тунеядству — источнику зла». В результате Н.А. Милютин стал товарищем (заместителем) министра внутренних дел и фактическим руководителем подготовки крестьянской реформы 1861 г. В.А. Милютин был известным экономистом и публицистом, профессором Петербургского университета. В Д.А. Милютине успешно сочетались энциклопедически образованный ученый, государственный и военный деятель с широчайшим диапазоном интересов и сфер деятельности.

В 1832 г. Д.А. Милютин после окончания губернской гимназии закончил с серебряной медалью пансион при Московском университете и тотчас, переехав в Петербург, поступил на военную службу в 1-ю артиллерийскую гвардейскую бригаду фейерверкером, а через шесть месяцев в 17 лет получил первый офицерский чин, который открыл ему дорогу, благодаря блестяще сданному экзамену, сразу в старший класс Императорской военной академии.
Окончив ее с малой серебряной медалью, что было показателем выдающихся способностей, Д.А. Милютин был произведен в поручики и причислен к Генеральному штабу. В это время он также активно занимался научной и литературной деятельностью, сотрудничая в «Энциклопедическом лексиконе» А.А. Плю-шара, «Военно-энциклопедическом лексиконе» Л.И. Зедделера, в журнале «Отечественные записки», где им было опубликовано более 150 статей по математике, механике, астрономии, геодезии, физике и военным наукам. При этом особенно примечательна публикация в журнале «Отечественные записки» (1839, № 4 и № 5) статьи «Суворов — как полководец». Эта работа, как отметил военный писатель Н.П. Жерве, явилась для многих «новым слогом и откровением».

К тому времени А.В. Суворов был почти забыт, и Д.А. Милютину принадлежит заслуга «создания суворовского культа... Он первый дал научную разработку суворовских принципов, благодаря которым полководец одерживал свои блестящие победы». Автор писал, что А.В. Суворов «в отношении к военному делу стоял выше своего века, никто не мог постигнуть, что он создал совершенно новый образ войны прежде, чем Наполеон дал Европе уроки новой стратегии и тактики». Он весьма критически оценивал деятельность других военачальников, поэтому по цензурным соображениям статья «Русские полководцы XVIII столетия» не была опубликована.

В 1839 г. началась служба Д.А. Милютина в штабе Чеченского отряда на Кавказе, которым руководил командующий войсками Кавказской линии и Черноморья известный боевой генерал П.Х Граббе. Д.А. Милютин принимал участие в военных операциях против горцев, в том числе в экспедиции в Ахульго — столицу имамата Шамиля, которая после нескольких штурмов, ценой больших потерь, была взята отрядом и разрушена. Известный художник-баталист Руббо оставил в память об этом событии одну из своих батальных панорам «Штурм аула Ахульго».

В одном из боев Д.А. Милютин был ранен пулей в плечо с повреждением кости. Последствия этого ранения еще долго вызывали необходимость серьезного лечения. И все же он продолжал оставаться в отряде. За участие в боевых действиях Д.А. Милютин был награжден орденами Св. Станислава 3-й степени и Св. Владимира 4-й степени.
Вернувшись в Петербург в чине капитана, Д.А. Милютин вступил в должность квартирмейстера 3-й гвардейской пехотной дивизии. С 1843 г. он — обер-квартирмейстер войск Кавказской линии и Черноморья. Опыт личного участия в боевых действиях, подкрепленный академическим образованием, позволил ему написать в помощь войскам «Наставление к занятию, обороне и атаке лесов, строений и деревень и других местных предметов», которое в то время было высоко оценено офицерами.

Обращаясь сегодня к опыту «первой чеченской войны» с горечью можно отметить, что российским офицерам не хватало подобного «наставления» при проведении боевых операций бронетанковыми колоннами за г. Грозный.
В специальных служебных записках, посвященных войне на Кавказе, Д.А. Милютин писал: «С первых же дней похода, мне уже бросились в глаза многие слабые стороны нашего образа действий против горцев в тактическом отношении. Более всего меня поразили те невыгодные условия, в которых нашим кавказским войскам приходилось вести борьбу. Тут же выказывалось то превосходство, которое следовало бы ожидать от европейского регулярного войска над неустроенными частями вооруженного населения, напротив того, превосходство было на стороне неприятеля».

В 1845 г. Д.А. Милютин был назначен на должность профессора Императорской военной академии по кафедре военной географии. Через некоторое время он пришел к выводу о научной несостоятельности курса военной географии в программе академии вообще: «Чем больше я читал и обдумывал, тем более убеждался в том, что составлять специальную военную „науку" из одних чисто географических знаний — немыслимо». И Дмитрий Алексеевич становится основоположником новой дисциплины — военной статистики, которая учитывала с военной точки зрения все многообразие различных сведений о государстве, его территории, населении, государственном устройстве, финансах, вооруженных силах и т. д.

Появлению нового курса предшествовала публикация двух обстоятельных статей: «Критическое исследование значения военной географии и статистики» и «Первые опыты военной статистики». Вторая работа была отмечена в 1850г. Демидонской премией. Для введения в курс академии нового предмета понадобилось всего два года.
Обращаясь сегодня к военно-научному наследию Д.А, Милютина, следует отметить, что по существу, он принял эстафету от Н.Я. Данилевского и К.Н. Леонтьева, поддержал военную школу, в том числе Василия Никитича Татищева, досконально изучившего древние истоки русской истории. Военная география и военная статистика составляли в интерпретации Д.А. Милютина начала геополитики и заняли с его легкой руки четверть всего учебного времени. Академия Генштаба стала при нем авторитетнейшей кузницей научных кадров страны, и ее диплом был наиболее предпочтителен при назначении на любую государственную должность. Этому способствовало открытие к двум существовавшим курсам в академии третьего, на который зачислялись офицеры, проявившие исключительные способности на первых двух курсах. Они получали звание «офицер Генштаба», особые знаки различия, ряд преимуществ по службе.

Итоги Восточной войны и ее потери Д.А. Милютин предлагал локализовать и компенсировать за счет присоединения Туркестана, что означало выход на подступы к Индии, являвшейся основой могущества и одновременно ахиллесовой пятой Британской империи. В ней он видел главную опасность государственным интересами России. Милютин был инициатором всех новых походов в Среднюю Азию, которые фактически осуществляли казачьи отряды, исчислявшиеся лишь сотнями человек. Результатом их действий становилась ликвидация феодальной зависимости среднеазиатских городов от кочевников. Русское присутствие на занятых территориях фактически не намного изменяло внутреннюю жизнь коренного населения, так как вмешательство в нее было весьма ограниченным. Занятие Россией стратегически важных исходных позиций, с которых казачьи полки в Мерве и Ташкенте могли угрожать Индии, заставляло англичан отказаться от военных авантюр в Европе, подобных Крымской войне. Наступательная война России на Балканах (1877-1878) против Турции за освобождение славян стала экзаменом для ее геополитики и русской армии, которые она с честью выдержала. Дальше маневрирования английской эскадры Хорнби в Дарданеллах Англия не пошла.

Имя Милютина неотделимо от истории русской военной геополитической школы. Среди офицеров Генерального штаба его последователями стали: Николай Михайлович Пржевальский (1839-1888) — исследователь Центральной Азии и Тибета; Алексей Николаевич Куропаткин (1848-1925) — исследователь Туркестана; Лавр Георгиевич Корнилов (1870-1919) — активный исследователь Восточной Персии, погиб при штурме Екатеринодара в гражданской войне; Андрей Евгеньевич Снесарев (1865-1937) завершил после Д.А. Милютина работу по формированию русской геополитической методики исследования и тихо угас 4 декабря 1937 г. Все они — ученики Д.А. Милютина по своему духу и по делам.

Широкая эрудиция и научный подход к разрешению военных проблем выдвинули Д.А. Милютина на должность директора Канцелярии военного министерства при военном министре В.А. Долгоруком. Сменивший его Н.О. Сухозанет, возможно, видел в Милютине соперника и не позволил ему активно включиться в работу военного министерства. И осенью 1856 г. новый командующий Отдельным Кавказским корпусом князь А.И. Барятинский предложил Д.А. Милютину пост начальника Главного штаба Отдельного Кавказского корпуса (в дальнейшем — Кавказской армии). Реорганизация управления войсками и военными учреждениями края, выполненные по предложениям Д.А. Милютина, сыграли положительную роль, а после пленения Шамиля в 1859 г. при штурме аула Гуниб, в котором принимал личное участие Д.А. Милютин, Кавказская война была закончена. В значительной мере именно Д.А. Милютину русская армия была обязана успешным завершением Кавказской войны. За боевые заслуги он был награжден орденами, произведен в генерал-лейтенанты и вскоре удостоен звания генерал-адъютанта.
Служба на Кавказе позволила Д.А. Милютину проанализировать проблемы многолетней войны. Он пришел к выводу, что настоящая борьба на Кавказе и есть ни что иное, как продолжение борьбы христианства с исламизмом, варварства с просвещением и то, что «политика экономического приобщения страны важнее политики силы, ибо если война делается народною, никакие условия материальные, никакие армии и победы не могут одолеть великой силы нравственной и материальной целого народа».

По предложению А.И. Барятинского Д.А. Милютин в 1860 г. был назначен товарищем военного министра, а после назначения Н.О. Сухозанета наместником в Царство Польское, он был утвержден военным министром. Двадцатилетняя его служба на этом посту была тесно связана с проведением глубокой военной реформы. Необходимость ее была обусловлена поражением русских в Крымской войне и реформированием армий Западной Европы.

Реформы российской армии начались с сокращения срока военной службы в строю с 25 до 15 лет (из них шесть — на действительной и девять лет в запасе), отменой телесных наказаний в армии, улучшением быта солдат и обучением их грамоте. Для тех, кто имел образование, продолжительность службы сокращалась: для окончивших высшие учебные заведения — до шести месяцев, гимназию — до полутора лет, городское училище — до трех лет и начальную школу — до четырех лет. Замена рекрутского набора всесословной воинской повинностью стала стержнем этого раздела военной реформы. В запас стали уходить молодые и обученные люди, что привело к сокращению кадров, стоящих «под ружьем» в мирное время при наличии достаточно обученного резерва. Последовавшая война на Балканах, когда в короткий срок была отмобилизована действующая армия, подтвердила разумность и своевременность этой меры. В 1881 г. общая численность армии достигала свыше 32 тыс. офицеров, около 900 тыс. солдат и 800 тыс. запасных, а к 1900 г. вооруженные силы насчитывали более 1 млн. человек, а численность подготовленного резерва приближалась к 3 миллионам.

Введение в 1864 г. военно-окружной системы положило на¬чало реорганизации системы центрального военного управления с распространением его прямого влияния на войска, дислоцированные на территории обширной империи. При этом было обеспечено оперативное руководство войсками из центра, их самостоятельность на местах и быстрое развертывание армии в случае войны.
Наряду с организационными вопросами реформирования армии Д.А. Милютин занимался и вопросами ее технического перевооружения. Армия переходила от гладкоствольного к нарезному стрелковому оружию. В 1868 г. на вооружение пехоты, кавалерии и казачьих войск стала поступать винтовка системы Бердана, а затем — системы Крнка и Карле. В 1867 г. в артиллерии появились первые нарезные орудия, заряжаемые с казны. Чугунные и бронзовые орудия заменялись на стальные. Д.А. Милютин неоднократно посещал заводы, выпускающие предметы вооружения и был твердым сторонником развития отечественной военной промышленности вместо закупок за рубежом. Однако, несмотря на все его усилия, значительных изменений в обеспечении армии артиллерийскими системами не произошло, и к началу войны 1877-1878 г. русская полевая артиллерия еще значительно отставала от зарубежной.

В 1863 г. было утверждено «Положение о сохранении воинской дисциплины и наказаниях дисциплинарных», которое устанавливало порядок наложения дисциплинарных взысканий и определяло границы их применения начальствующими лицами. Впервые в русской армии были введены «Дисциплинарный устав» (1869) и новый устав «Внутренней службы» (1877). Дисциплинарная практика стала соответствовать правовым нормам гражданских буржуазных законов, вызванных к жизни судебной реформой в стране. Были введены офицерские суды чести и офицерские собрания.

От системы снабжения, при которой провиантские и комиссариатские департаменты были рассадниками злоупотреблений, армию перевели на снабжение Главным интендантским управлением, и резко сократили число чиновников. Были созданы неприкосновенные запасы на всех уровнях снабжения. Архаичная система хозяйства полка — боевой единицы русской армии, при которой командир полка единолично и безотчетно распоряжался расходованием полковых сумм, была заменена системой траты средств только на основании составленной предварительно сметы. Согласно закону, контроль хозяйственной деятельности осуществляли провиантские комиссии и выборные хозяйственные комитеты. Д.А. Милютин писал: «С этого времени полковые командиры перестали смотреть на хозяйство полка, как на собственное, свое личное хозяйство». Это позволило увеличить размер солдатского пайка, оклады строевых офицеров, для улучшения их финансового положения были введены офицерские заемные капиталы и военно-эмеритальная касса.

По случаю введения всесословной воинской повинности Александр II направил военному министру именной рескрипт, в котором писал: «Тяжелейшими трудами Вашими в том деле и просвещенным на него взглядом Вы оказали государству услугу, которую ставлю себе в особое удовольствие засвидетельствовать и за которую выражаю Вам мою истинную душевную признательность. Закон, мною утвержденный и ныне обнародованный, да будет — при Вашем содействии приводиться в исполнение в том же духе, в каком он составлен». Благодарность императора и слова, обращенные им к Д.А. Милютину, могут быть распространены на всю его реформаторскую деятельность.
Известно, что военное строительство государства тесным образом связано с его внутренней и внешней политикой. Поэтому в вопросах, внутренней политики военный министр был сторонником буржуазных реформ.

Так при обсуждении закона о печати в 1865 г., он был противником сосредоточения власти над прессой в одних руках — Министерства внутренних дел. Он выступал против проекта министра просвещения Д.А. Толстого, стремившегося «под наружной оболочкой педагогической системы» сделать гимназическое образование привилегией дворянства. Либерализм Д.А. Милютина в вопросах образования ярко проявился в создании военных гимназий, прогимназий, юнкерских училищ и женского образования. В 1872 г. он отдал приказ об учреждении при Медико-хирургической академии первых в России «Курсов для образования ученых акушерок», которые с 1876г. стали называться «Высшими женскими врачебными курсами». Милютин был противником различного рода мер полицейского характера при решении вопросов стабилизации внутреннего положения в стране. Он выступал против усиления власти губернаторов над местными органами самоуправления и распространения ее на судебную власть, как предлагал министр внутренних дел А.Е. Тимашев. Он справедливо считал, что ужесточение полицейских мер в виде тотальной административной высылки «неблагонадежных», не сделают их благонадежнее.

Однако, Д.А. Милютин, будучи либералом умеренного толка, не исключал возможности преобразований в границах самодержавного строя. Он был сторонником беспощадного подавления восстания в Польше и в этом вопросе оказался в одном ряду с генералом М.Н. Муравьевым (вешателем), министром государственных имуществ А.А. Зеленым и реакционным публицистом 1860-80-х гг. М.Н. Катковым.
В вопросах внешнеполитической деятельности его путь определяется от неприятия военной географии, как науки необходимой офицеру Генштаба, через основанную им военную статистику к геополитике, которую он, если и не основал, о чем говорилось выше, то, безусловно, был глубоким ее разработчиком. Благодаря страстной убежденности в необходимости продолжения борьбы за Плевну в войне 1877-1878 гг., несмотря на неудавшиеся предыдущие три ее штурма, Д.А. Милютин смог преодолеть на военном Совете сопротивление некоторых генералов во главе с великим князем Николаем Николаевичем, которые полагали, «что кампания не удалась» и осаду надо снимать.

Только последовательная аргументация Д.А. Милютина, опирающаяся на необходимость взятия Плевны не в тактическом или стратегическом, а именно в геополитическом плане, привела к напряжению сил в целях обеспечения ее падения. При этом необходимо отметить то, что сам Д.А. Милютин вместе с царем в течение семи месяцев находился на русско-турецком фронте и лично влиял на Александра II и военное командование в том направлении, которое считал необходимым. Д.А. Милютин внимательно следил за ходом внешнеполитических процессов. Желание обеспечить условия для завершения реформ заключалось в его программе необходимости сохранения мира в Европе и на Ближнем Востоке, т. е. там, где положение было наиболее нестабильным и опасным. Восточный вопрос — краеугольный камень внешней политики России всегда был под его пристальным вниманием. В записке, посвященной судьбам Оттоманской империи, Д.А. Милютин обращал внимание на опасность распада этого государства. Он считал, что ни одна из европейских держав не должна претендовать на преобладающее влияние на Балканах, высказывался на недопустимость захвата проливов какой-либо одной страной и за объявление Мраморного моря и проливов нейтральными. Иным был взгляд англичан, в том числе Уинстона Черчиля, на значение этого «мягкого подбрюшья Европы» в европейских делах.

В Средней Азии Россия, по мнению Д.А. Милютина, должна была, вопреки мнению министра иностранных дел A.M. Горчакова, действовать без постоянной оглядки на Англию. Практическим подкреплением этой мысли, кроме активного вхождения в Среднюю Азию, было соединение Оренбургской и Сибирской укрепленных линий, в результате чего Россия получила на этом направлении защищенную границу. Деятельность Д.А. Милютина в вопросах внешней политики носила прагматический характер, о чем свидетельствует трансформация его взглядов на русско-германские отношения. Победы немцев во франко-прусской войне и образование в 1871 г. германского государства с тревогой были встречены военным министром. Он помнил об угрозе России со стороны Германии и без одобрения относился к восторженным высказываниям Александра II по поводу успехов немецкой армии. Однако, когда царское правительство из-за возникших в дальнейшем англо-русских противоречий и военной слабости России, взяло курс на сближение и восстановление союза с Германией, Д.А. Милютин поддержал этот курс. Он завершился восстановлением «Союза трех императоров». В последний год своей службы на посту военного министра Д.А. Милютин отошел от прогерманской позиции.

За свою военную деятельность Д.А. Милютин был награжден всеми российскими орденами, включая орден Св. Апостола Андрея Первозванного, и многих зарубежных наград. Он состоял почетным президентом Академии Генштаба и Военно-юридической академии, почетным членом Академии наук, Артиллерийской, Инженерной и Медико-хирургической академий. Покушение на Александра II в 1881 г. стало причиной перехода правительства Александра III к открытой реакции. Манифест о «Незыблемости самодержавия» предопределил переход к контрреформам. Д.А. Милютин был вынужден уйти в отставку. В этом же году он покинул Петербург и поселился в своем имении — в Симеизе. Однако, в 1880-90-е гг. он встречался с Александром III и Николаем II, великим князем Константином Николаевичем. Его посещали министр финансов С.Ю. Витте, министры иностранных дел Н.К. Гире и В.Н. Ламздорф, дипломаты А.Г. Жомини, А.И. Нелидов, П.А. Шувалов. О его заслугах в 1898 г. вспомнил Николай II и в дни торжеств по случаю открытия памятника Александру II в Москве Д.А. Милютин был произведен в генерал-фельдмаршалы. За эти годы он побывал практически во всех европейских странах, живо интересовался военным воздухоплаванием, проводил время среди книг.
Скончался Дмитрий Алексеевич 25 января 1912 г. и был похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве. Дневники и воспоминания по его завещанию были переданы на хранение в Императорскую академию Генерального штаба.

Причастность: